Улыбка
Это был совершенно обычный январский день. Светило яркое солнце, снег, выпавший прошлой ночью, хрустел под ногами, оконные стекла были оплетены узорами инея, а морозный воздух приятно щекотал ноздри. Я в приподнятом настроении шел к одному своему знакомому, чтобы забрать у него кое-какие вещи. Алексей (так его звали) жил на другом конце города в частном секторе.
Если вам доводилось бывать в маленьких провинциальных городках типа нашего, то вы наверняка обращали внимание на скопления покосившихся от времени деревянных одноэтажных домиков, построенных, наверное, еще в сороковых. В одной из таких избушек и жил мой приятель. Эта, с позволения сказать, недвижимость досталось ему от покойной прабабки. Его дом выделялся среди других наличием покосившегося цинкового забора. Благодаря этому, я довольно быстро нашел его.
Хозяин дома открыл на мой стук. Одет он был в какую-то замызганную рубашонку и старые джинсы и, несмотря на мороз, не испытывал, казалось, никого дискомфорта.
— Привет, Леха, — немного растерявшись от его нестандартного для середины января внешнего вида, выпалил я. — Я тут, видно, не вовремя?
— Это ничего, — перебил меня Алексей, растянув на лице какую-то загадочную улыбку.
Внезапно подул сильный ветер, и я, съежившись от холода, натянул капюшон.
— Ты заходи в дом, а то замерзнешь, — Леха, не снимая с лица нарочитой улыбки, кивнул в сторону дома.
В доме я почему-то не почувствовал никакого тепла — казалось, что внутри даже холоднее, чем снаружи.
Оглядев комнату, я заметил ужасный даже для обитателя подобной избушки беспорядок. Повсюду валялись столовые приборы, битые тарелки, какие-то перья, пакеты и прочий невесть откуда взявшийся мусор. Казалось, что жилище было заброшено лет так двадцать назад.
В воздухе витали пыль и неприятные запахи гниющей древесины и старого заплесневелого ковра на стене.
За все время моего пребывания в доме его хозяин, обычно болтливый и задорный паренек, не произнес ни звука. Чтобы хоть как-то прервать гробовое молчание, я решил спросить Алексея о причине такого беспорядка.
— Ты проходи, не стесняйся, я тут просто ремонт затеял, — как будто прочитав на моем лице недоумение, сказал он.
Я ощущал все нарастающую тревогу. Будто почувствовал что-то ненормальное, нездоровое во всем происходящем. Что-то тут явно было не так. Меня одолевало беспокойство. Взгляд мой нервно бегал по комнате, пытаясь нащупать ту деталь, которая создавала эту чудовищную неправильность происходящего.
Пожарный топор, приставленный к стене, куча перьев в углу комнаты, странный, сладковатый запах. Сердце бешено стучало, на меня накатывается волна необъяснимого страха, окутывая словно липкой пеленою.
Леха смотрел своими выпученными, немигающими глазами, буквально буравя меня своим взглядом. Он все еще улыбался. Его улыбка не выражала ни насмешки, ни радости, ни даже безумия. Нет, люди так не улыбаются, и не могут улыбаться. Ряд длинных белых клыков, испачканных кровью и перьями, блестел в ужасающем оскале. Рот был растянут очень широко и искривлен в какой-то гротескной гримасе, кожа будто была натянута на череп, скулы обострились, щеки словно ввалились внутрь.
— Ты чего, что ты смотришь? — заикаясь, спросил я, пока его рука медленно тянулась за топором.
— Жду, пока ты отвернешься…
Каждый удар сердца отдавал в голову. Расстояние от дома до калитки я преодолел за два прыжка. Не знаю, преследовало ли оно меня, да и не хочу знать. Я просто бежал, так быстро, как только мог, не оглядываясь, рухнув от усталости, лишь когда злополучный честный сектор уже был в паре километров от меня.
Не помню, как добрался домой. Помню лишь, как напился до беспамятства и вырубился. Наутро звонить в полицию я не стал.
Алексея нашли через две недели в подвале того самого дома с проломленным черепом. Две принадлежащие ему курицы были выпотрошены. В его комнате валялось много перьев и мусора. Следствие за полгода никак не сдвинулось — ни соседи, ни знакомые, часто заходившие к нему, ничего не видели и не слышали.
Я никому не рассказал, что произошло в его доме в тот злополучный день — побоялся, что примут за сумасшедшего.
С тех пор я очень сильно изменился. Осунулся, стал нервным и дерганным, меня стали мучить бесконечные кошмары, почти перестал общаться с людьми, хотя раньше был, что называется, душой компании. Бесконечные походы к психологам, кои я предпринимал не один десяток раз, успехом не увенчались.
Прошлой ночью меня разбудила трель дверного звонка. В сердцах выругавшись на того, кто выдернул меня из постели в столь поздний час, я встал с кровати и вяло побрел к двери. Взглянув в глазок, я увидел там свою соседку по лестничной клетке.
Это была низенькая, худенькая старушка лет семидесяти с вечно завитыми волосами фиолетово-малинового оттенка. Удивившись столь позднему визиту, я открыл дверь и спросил, что стряслось. Она выглядела напуганной и сбивчиво рассказала мне, будто в ее квартиру кто-то залез, и что она видела чей-то силуэт на балконе.
Я согласился было осмотреть ее квартиру, так как был уверен, что «залезший» не более чем плод старческой фантазии, подкрепленной просмотрами сериалов.
— Огромное спасибо, что бы я без тебя делала! — она улыбнулась, широко, слишком широко растянув рот, обнажив целый ряд острых как бритва клыков.
Дикий ужас лишил меня рассудка. В следующую секунду я уже был в своей прихожей и дергал дверную ручку на себя, но ее пальцы, ухватившись за край двери, тянули ее со страшной силой. В дверном проеме появилось старушечье лицо, застывшее все в той же гримасе с растянутым ртом и неподвижными вытаращенными глазами.
Из последних сил я рванул дверь на себя, услышал хруст ломающихся пальцев, рванул еще раз — и тут разделся щелчок автоматического замка. Заперев второй замок и накинув цепочку, я отполз от двери.
— Я доберусь до тебя… Теперь я знаю, где ты живешь, и скоро доберусь до тебя, — звучал из-за двери старушечий голос, пока я дрожал, скорчившись на полу.
Судя по голосу, она улыбалась.
Это был совершенно обычный январский день. Светило яркое солнце, снег, выпавший прошлой ночью, хрустел под ногами, оконные стекла были оплетены узорами инея, а морозный воздух приятно щекотал ноздри. Я в приподнятом настроении шел к одному своему знакомому, чтобы забрать у него кое-какие вещи. Алексей (так его звали) жил на другом конце города в частном секторе.
Если вам доводилось бывать в маленьких провинциальных городках типа нашего, то вы наверняка обращали внимание на скопления покосившихся от времени деревянных одноэтажных домиков, построенных, наверное, еще в сороковых. В одной из таких избушек и жил мой приятель. Эта, с позволения сказать, недвижимость досталось ему от покойной прабабки. Его дом выделялся среди других наличием покосившегося цинкового забора. Благодаря этому, я довольно быстро нашел его.
Хозяин дома открыл на мой стук. Одет он был в какую-то замызганную рубашонку и старые джинсы и, несмотря на мороз, не испытывал, казалось, никого дискомфорта.
— Привет, Леха, — немного растерявшись от его нестандартного для середины января внешнего вида, выпалил я. — Я тут, видно, не вовремя?
— Это ничего, — перебил меня Алексей, растянув на лице какую-то загадочную улыбку.
Внезапно подул сильный ветер, и я, съежившись от холода, натянул капюшон.
— Ты заходи в дом, а то замерзнешь, — Леха, не снимая с лица нарочитой улыбки, кивнул в сторону дома.
В доме я почему-то не почувствовал никакого тепла — казалось, что внутри даже холоднее, чем снаружи.
Оглядев комнату, я заметил ужасный даже для обитателя подобной избушки беспорядок. Повсюду валялись столовые приборы, битые тарелки, какие-то перья, пакеты и прочий невесть откуда взявшийся мусор. Казалось, что жилище было заброшено лет так двадцать назад.
В воздухе витали пыль и неприятные запахи гниющей древесины и старого заплесневелого ковра на стене.
За все время моего пребывания в доме его хозяин, обычно болтливый и задорный паренек, не произнес ни звука. Чтобы хоть как-то прервать гробовое молчание, я решил спросить Алексея о причине такого беспорядка.
— Ты проходи, не стесняйся, я тут просто ремонт затеял, — как будто прочитав на моем лице недоумение, сказал он.
Я ощущал все нарастающую тревогу. Будто почувствовал что-то ненормальное, нездоровое во всем происходящем. Что-то тут явно было не так. Меня одолевало беспокойство. Взгляд мой нервно бегал по комнате, пытаясь нащупать ту деталь, которая создавала эту чудовищную неправильность происходящего.
Пожарный топор, приставленный к стене, куча перьев в углу комнаты, странный, сладковатый запах. Сердце бешено стучало, на меня накатывается волна необъяснимого страха, окутывая словно липкой пеленою.
Леха смотрел своими выпученными, немигающими глазами, буквально буравя меня своим взглядом. Он все еще улыбался. Его улыбка не выражала ни насмешки, ни радости, ни даже безумия. Нет, люди так не улыбаются, и не могут улыбаться. Ряд длинных белых клыков, испачканных кровью и перьями, блестел в ужасающем оскале. Рот был растянут очень широко и искривлен в какой-то гротескной гримасе, кожа будто была натянута на череп, скулы обострились, щеки словно ввалились внутрь.
— Ты чего, что ты смотришь? — заикаясь, спросил я, пока его рука медленно тянулась за топором.
— Жду, пока ты отвернешься…
Каждый удар сердца отдавал в голову. Расстояние от дома до калитки я преодолел за два прыжка. Не знаю, преследовало ли оно меня, да и не хочу знать. Я просто бежал, так быстро, как только мог, не оглядываясь, рухнув от усталости, лишь когда злополучный честный сектор уже был в паре километров от меня.
Не помню, как добрался домой. Помню лишь, как напился до беспамятства и вырубился. Наутро звонить в полицию я не стал.
Алексея нашли через две недели в подвале того самого дома с проломленным черепом. Две принадлежащие ему курицы были выпотрошены. В его комнате валялось много перьев и мусора. Следствие за полгода никак не сдвинулось — ни соседи, ни знакомые, часто заходившие к нему, ничего не видели и не слышали.
Я никому не рассказал, что произошло в его доме в тот злополучный день — побоялся, что примут за сумасшедшего.
С тех пор я очень сильно изменился. Осунулся, стал нервным и дерганным, меня стали мучить бесконечные кошмары, почти перестал общаться с людьми, хотя раньше был, что называется, душой компании. Бесконечные походы к психологам, кои я предпринимал не один десяток раз, успехом не увенчались.
Прошлой ночью меня разбудила трель дверного звонка. В сердцах выругавшись на того, кто выдернул меня из постели в столь поздний час, я встал с кровати и вяло побрел к двери. Взглянув в глазок, я увидел там свою соседку по лестничной клетке.
Это была низенькая, худенькая старушка лет семидесяти с вечно завитыми волосами фиолетово-малинового оттенка. Удивившись столь позднему визиту, я открыл дверь и спросил, что стряслось. Она выглядела напуганной и сбивчиво рассказала мне, будто в ее квартиру кто-то залез, и что она видела чей-то силуэт на балконе.
Я согласился было осмотреть ее квартиру, так как был уверен, что «залезший» не более чем плод старческой фантазии, подкрепленной просмотрами сериалов.
— Огромное спасибо, что бы я без тебя делала! — она улыбнулась, широко, слишком широко растянув рот, обнажив целый ряд острых как бритва клыков.
Дикий ужас лишил меня рассудка. В следующую секунду я уже был в своей прихожей и дергал дверную ручку на себя, но ее пальцы, ухватившись за край двери, тянули ее со страшной силой. В дверном проеме появилось старушечье лицо, застывшее все в той же гримасе с растянутым ртом и неподвижными вытаращенными глазами.
Из последних сил я рванул дверь на себя, услышал хруст ломающихся пальцев, рванул еще раз — и тут разделся щелчок автоматического замка. Заперев второй замок и накинув цепочку, я отполз от двери.
— Я доберусь до тебя… Теперь я знаю, где ты живешь, и скоро доберусь до тебя, — звучал из-за двери старушечий голос, пока я дрожал, скорчившись на полу.
Судя по голосу, она улыбалась.
Показать больше
2 годы назад
2 годы назад
Выпивающий жизнь
История случилась с моим другом детства, каждое лето он приезжал к своей бабушке, которая живет напротив. Все детство мы играли, росли вместе, делились историями, своими достижениями за прошедший год. Последние несколько лет мы не виделись почти, учеба, потом работа, у каждого своих дел полно. Этим летом он все же приехал и рассказал мне эту историю, в один из вечеров, когда мы встретились и долгое время болтали о прошедшем. Серега, так звали моего друга, смелый, хорошего тело сложения парень. Всегда во всем первый стремился быть, строгий но справедливый. Отец у него бывший военный, вот от него и досталась ему советская, армейская закалка. В мистику не верил, в духов, вампиров, считал, что всему есть разумное объяснение. Веселый, энергичный всегда, ну весь светился прям. В тот же раз, он приехал весь скованный, хмурый, весь в себе, наедине со своими мыслями, худой как спирохета, синяки под глазами. Я сначала думал что из-за работы своей (ответственная должность у него), но оказалось все намного хуже. Родная деревня его разместилась на севере Украины, в двадцати километрах от зоны отчуждения Чернобыльской АЭС. Поэтому и живности у них полно в лесах водилось, иногда и мутанты попадались, кабан с тремя глазами ни для кого открытием не был. Жесткое место, многие покинули его, уехали в поисках лучшей жизни в столицу, бросив дома. Приезжие вообще не выдерживали, говорили что место плохое, тяжело морально. Серега говорил что нормально ему, привык, как и все кто остался жить. И вот одного вечера, возвращался он домой после встречи с друзьями, на улице смеркалось, тьма сменяла свет, землю окутало туманной пеленой. Это была ранняя весна, снег сошел, но земля еще не прогрелась. Грязь чавкала под его твердыми шагами, он смотрел вперед и думал о своем. С одной стороны обычной сельской улицы выросли одноэтажные домики, покрытые шифером или черепицей заросшей мхом, а с другой расположилось поле, покрытое мохнатым ковром с травы, которая в некоторых местах достигала метра в высоту, кустами и одинокими деревьями. Со стороны темного, ночного луга повеяло холодом, да не просто ветер весенний подул, а так что аж душа заледенела, как будто кто то невидимый, холодный и бесчувственный прикоснулся, по спине пробежались мурашки. Он остановился, повернул голову на право и вгляделся в даль, в силуэт черного леса сменяющего поле, ловя носом запах гниющих в грязи деревьев и прошлогодних листьев. Странное чувство, будто кто то смотрит на него, не покидало ни на миг. "Воображение разыгралось, ну или переутомился" решил Серега, насупил брови и пошагал дальше, выбрасывая с головы дурные мысли. Он прошел еще двадцать метров, ловя отблески полной луны в лужах на дороге. Внезапно заложило уши, стало тяжело дышать, он жадно глотал воздух на полные, но кислорода никак не хватало, обеими руками Серега схватился за горло, пытаясь снять невидимые оковы, сковавшие ему шею. Стало невыносимо холодно, в глазах темнело, все звуки угасли, а непереносимый писк в ушах, сменяющийся скрежетом, становился все громче. Все тело покрылось липким потом и начало судорожно дрожать. Он еле передвигал задеревенелые ноги, все кружилось, голова налилась свинцом. Разум затуманился, силы покидали, как будто с него кто то выпивал жизнь, как сок с пакетика, оставляя только телесную оболочку, скорлупку пустую внутри. Он не мог осознать где находится и что происходит, его обездвиженное тело упало в грязь, как срубленное дерево. Лишенный почти всех чувств, парализованный как муха в паучьих сетях, он лежал под контролем неведомого влияния. Серега рассказал мне как в последние секунды сознания, уловил краем глаза существо затаившееся в травяных зарослях. Белое как молоко, маленькими, согнутыми под себя ножками держало дугообразное, худое тело, как у недоразвитого человека болеющего анорексией. Верхними конечностями, длинной в большую часть тела, оно упиралось в землю перед собой. Голова напоминала кошачий череп обтянутый кожей, с двумя черными, круглыми глазами, пустыми и бесчувственными, пожирающими его холодным взглядом, как черная дыра, поглощая его жизнь.
Очнулся Серега через два дня, в своей кровати. Его промокшего до ниточки, лежавшего без сознания по среди дороги, нашел сосед дядя Ваня, который ехал домой по той же улице. "С тех пор прошло уже четыре месяца, а мне становится все хуже и хуже. По началу это было просто плохое настроение, душевное, эмоциональное недомогание, но со временем переросло в ночные кошмары, панические атаки, паранойю, полный букет дебила. Временами мне трудно отличать реальность от вымысла, хрень разная мерещится, люди снятся мертвые, безликие. Вопят, о помощи просят постоянно, и голос у них не человеческий, скрипящий,
уши режет, а на утро голова раскалывается. Тошнит постоянно, двадцать килограмм сбросил уже. Не знаю, что дальше будет, страшно мне, очень страшно, не могу так больше..."
Серега гостил у бабули в надежде что лучше станет, если подальше тех мест уедет, но не стало. В тот день я видел его в последний раз. Скрученное в позе зародыша, посиневшее, холодное тело парня, нашла бабуля на следующее утро в его кровати, с открытыми глазами, полными боли, которые смотрели в никуда и молили о помощи.
Напоследок, когда мы прощались, Серега сказал мне: "После встречи с эти существом, как будто часть меня пропала, как будто что то забрал он у меня тогда, нужное чтобы жить».
История случилась с моим другом детства, каждое лето он приезжал к своей бабушке, которая живет напротив. Все детство мы играли, росли вместе, делились историями, своими достижениями за прошедший год. Последние несколько лет мы не виделись почти, учеба, потом работа, у каждого своих дел полно. Этим летом он все же приехал и рассказал мне эту историю, в один из вечеров, когда мы встретились и долгое время болтали о прошедшем. Серега, так звали моего друга, смелый, хорошего тело сложения парень. Всегда во всем первый стремился быть, строгий но справедливый. Отец у него бывший военный, вот от него и досталась ему советская, армейская закалка. В мистику не верил, в духов, вампиров, считал, что всему есть разумное объяснение. Веселый, энергичный всегда, ну весь светился прям. В тот же раз, он приехал весь скованный, хмурый, весь в себе, наедине со своими мыслями, худой как спирохета, синяки под глазами. Я сначала думал что из-за работы своей (ответственная должность у него), но оказалось все намного хуже. Родная деревня его разместилась на севере Украины, в двадцати километрах от зоны отчуждения Чернобыльской АЭС. Поэтому и живности у них полно в лесах водилось, иногда и мутанты попадались, кабан с тремя глазами ни для кого открытием не был. Жесткое место, многие покинули его, уехали в поисках лучшей жизни в столицу, бросив дома. Приезжие вообще не выдерживали, говорили что место плохое, тяжело морально. Серега говорил что нормально ему, привык, как и все кто остался жить. И вот одного вечера, возвращался он домой после встречи с друзьями, на улице смеркалось, тьма сменяла свет, землю окутало туманной пеленой. Это была ранняя весна, снег сошел, но земля еще не прогрелась. Грязь чавкала под его твердыми шагами, он смотрел вперед и думал о своем. С одной стороны обычной сельской улицы выросли одноэтажные домики, покрытые шифером или черепицей заросшей мхом, а с другой расположилось поле, покрытое мохнатым ковром с травы, которая в некоторых местах достигала метра в высоту, кустами и одинокими деревьями. Со стороны темного, ночного луга повеяло холодом, да не просто ветер весенний подул, а так что аж душа заледенела, как будто кто то невидимый, холодный и бесчувственный прикоснулся, по спине пробежались мурашки. Он остановился, повернул голову на право и вгляделся в даль, в силуэт черного леса сменяющего поле, ловя носом запах гниющих в грязи деревьев и прошлогодних листьев. Странное чувство, будто кто то смотрит на него, не покидало ни на миг. "Воображение разыгралось, ну или переутомился" решил Серега, насупил брови и пошагал дальше, выбрасывая с головы дурные мысли. Он прошел еще двадцать метров, ловя отблески полной луны в лужах на дороге. Внезапно заложило уши, стало тяжело дышать, он жадно глотал воздух на полные, но кислорода никак не хватало, обеими руками Серега схватился за горло, пытаясь снять невидимые оковы, сковавшие ему шею. Стало невыносимо холодно, в глазах темнело, все звуки угасли, а непереносимый писк в ушах, сменяющийся скрежетом, становился все громче. Все тело покрылось липким потом и начало судорожно дрожать. Он еле передвигал задеревенелые ноги, все кружилось, голова налилась свинцом. Разум затуманился, силы покидали, как будто с него кто то выпивал жизнь, как сок с пакетика, оставляя только телесную оболочку, скорлупку пустую внутри. Он не мог осознать где находится и что происходит, его обездвиженное тело упало в грязь, как срубленное дерево. Лишенный почти всех чувств, парализованный как муха в паучьих сетях, он лежал под контролем неведомого влияния. Серега рассказал мне как в последние секунды сознания, уловил краем глаза существо затаившееся в травяных зарослях. Белое как молоко, маленькими, согнутыми под себя ножками держало дугообразное, худое тело, как у недоразвитого человека болеющего анорексией. Верхними конечностями, длинной в большую часть тела, оно упиралось в землю перед собой. Голова напоминала кошачий череп обтянутый кожей, с двумя черными, круглыми глазами, пустыми и бесчувственными, пожирающими его холодным взглядом, как черная дыра, поглощая его жизнь.
Очнулся Серега через два дня, в своей кровати. Его промокшего до ниточки, лежавшего без сознания по среди дороги, нашел сосед дядя Ваня, который ехал домой по той же улице. "С тех пор прошло уже четыре месяца, а мне становится все хуже и хуже. По началу это было просто плохое настроение, душевное, эмоциональное недомогание, но со временем переросло в ночные кошмары, панические атаки, паранойю, полный букет дебила. Временами мне трудно отличать реальность от вымысла, хрень разная мерещится, люди снятся мертвые, безликие. Вопят, о помощи просят постоянно, и голос у них не человеческий, скрипящий,
уши режет, а на утро голова раскалывается. Тошнит постоянно, двадцать килограмм сбросил уже. Не знаю, что дальше будет, страшно мне, очень страшно, не могу так больше..."
Серега гостил у бабули в надежде что лучше станет, если подальше тех мест уедет, но не стало. В тот день я видел его в последний раз. Скрученное в позе зародыша, посиневшее, холодное тело парня, нашла бабуля на следующее утро в его кровати, с открытыми глазами, полными боли, которые смотрели в никуда и молили о помощи.
Напоследок, когда мы прощались, Серега сказал мне: "После встречи с эти существом, как будто часть меня пропала, как будто что то забрал он у меня тогда, нужное чтобы жить».
Показать больше
2 годы назад
Спи спокойно
- Мы приедем через 3 дня. Если что-то вдруг произойдёт, звони соседям, проси о помощи. - Пока. - Дверь уныло скрипнула и Эш осталась в квартире одна. Она не боялась одиночества или призраков, потому что твёрдо верила, что с ней будет всё хорошо. Первые два дня прошли спокойно, но на третий день было то, чего никто ожидать не мог. Эш ложилась спать. Она уже надела пижаму и собиралась ложиться, как вдруг услышала шорох.
Она не обратила на это внимания и легла в кровать, выключив свет.
Но шорох не прекратился. В соседней комнате что-то упало.
Эш приподнялась на локоть и включила свет. Она чувствовала на себе чей-то взгляд - в комнате кто-то был.
Девочка похолодела. Она не знала тогда, что с ней происходит, а это был страх. Тёмный, липкий, он забирался в глубины подсознания, полз по телу мурашками, заползая на руки и на ноги.
Включив маленький фонарик, Эш вошла в спальню родителей. Сзади что-то упало. Резко развернувшись, она упала на холодный пол от ужаса: в самом углу комнаты, у шкафа, на неё смотрело маленькое существо оловянного цвета. Глаза светились проникающим чёрным светом. Оно сидело, не двигаясь и смотрела на девочку. Та смотрела на него.
Никто не знает, сколько бы продолжалась эта игра в гляделки. Вдруг оно распахнуло чёрные дырявые крылья и из его глотки послышался какой-то неразборчивый звук. Оно сипело ужасным голосом своё "Ммммлплвжммм" и этот звук напоминал глотки молока и попытки при этом пропеть невнятную мелодию.
Эш медленно стала передвигаться влево, к выключателю. Существо не двигалось, просто смотрело на неё.
Дойдя до выключателя, она выронила фонарик на пол и быстро включила свет.
Неизвестное существо, напоминающее Чужого, заметалось по комнате и вдруг кинулось к Эш.
Поцарапав её своими острыми когтями, оно пробило стекло и, очутившись на свободе, улетело.
Вскрикнув от страха и боли, девочка кинулась обрабатывать себе руку. Рана оказалась неглубокая, но кровь шла из неё довольно долго.
Всю оставшуюся ночь Эш спала спокойно. Родителям она об этом случае не рассказывала. Да и не хотелось.
Рана прошла за несколько дней и больше подобных существ Эш не видела.
Вот такая история.
- Мы приедем через 3 дня. Если что-то вдруг произойдёт, звони соседям, проси о помощи. - Пока. - Дверь уныло скрипнула и Эш осталась в квартире одна. Она не боялась одиночества или призраков, потому что твёрдо верила, что с ней будет всё хорошо. Первые два дня прошли спокойно, но на третий день было то, чего никто ожидать не мог. Эш ложилась спать. Она уже надела пижаму и собиралась ложиться, как вдруг услышала шорох.
Она не обратила на это внимания и легла в кровать, выключив свет.
Но шорох не прекратился. В соседней комнате что-то упало.
Эш приподнялась на локоть и включила свет. Она чувствовала на себе чей-то взгляд - в комнате кто-то был.
Девочка похолодела. Она не знала тогда, что с ней происходит, а это был страх. Тёмный, липкий, он забирался в глубины подсознания, полз по телу мурашками, заползая на руки и на ноги.
Включив маленький фонарик, Эш вошла в спальню родителей. Сзади что-то упало. Резко развернувшись, она упала на холодный пол от ужаса: в самом углу комнаты, у шкафа, на неё смотрело маленькое существо оловянного цвета. Глаза светились проникающим чёрным светом. Оно сидело, не двигаясь и смотрела на девочку. Та смотрела на него.
Никто не знает, сколько бы продолжалась эта игра в гляделки. Вдруг оно распахнуло чёрные дырявые крылья и из его глотки послышался какой-то неразборчивый звук. Оно сипело ужасным голосом своё "Ммммлплвжммм" и этот звук напоминал глотки молока и попытки при этом пропеть невнятную мелодию.
Эш медленно стала передвигаться влево, к выключателю. Существо не двигалось, просто смотрело на неё.
Дойдя до выключателя, она выронила фонарик на пол и быстро включила свет.
Неизвестное существо, напоминающее Чужого, заметалось по комнате и вдруг кинулось к Эш.
Поцарапав её своими острыми когтями, оно пробило стекло и, очутившись на свободе, улетело.
Вскрикнув от страха и боли, девочка кинулась обрабатывать себе руку. Рана оказалась неглубокая, но кровь шла из неё довольно долго.
Всю оставшуюся ночь Эш спала спокойно. Родителям она об этом случае не рассказывала. Да и не хотелось.
Рана прошла за несколько дней и больше подобных существ Эш не видела.
Вот такая история.
Показать больше
2 годы назад
2 годы назад
2 годы назад
2 годы назад
Та самая неадекватная особа из Пензы была раскулачена и все содержимое ее смартфона оказалось доступным в сети.
На слитых кадрах она высовывается из автомобиля и демонтирует свои бубсики. А после развлекает свою шмоньку огурцом. Неожиданно, но этот архив со своим эксклюзивным материалом стал очень популярным. За несколько часов его просмотрело около 480 тысяч человек.
Походу нужно переставать сёрчить интернетик
На слитых кадрах она высовывается из автомобиля и демонтирует свои бубсики. А после развлекает свою шмоньку огурцом. Неожиданно, но этот архив со своим эксклюзивным материалом стал очень популярным. За несколько часов его просмотрело около 480 тысяч человек.
Походу нужно переставать сёрчить интернетик
Показать больше
