Брали диск с игрой, клали в коробку из-под чая и прятали под кроватью, как сокровище. Или вставляли кассету и перематывали её ручкой, потому что плеер был у брата.

Каждый предмет — как портал: чупа-чупс с запиской от одноклассника, дневник с вырванной страницей, плеер с зажёванной лентой. Всё это не просто вещи — это память, которую хочется сохранить.

Нулевые были не идеальными, но они были нашими. С хаосом, гелем для волос и «Жмурками» на повторе.

Лето в детстве не начинается с календаря. Оно начинается с первого раза, когда идёшь босиком по нагретому асфальту. Когда пахнет шлангом, поливом, мокрой пылью. Когда солнце не просто светит, а будто играет с тобой в догонялки.

Это время, когда день растягивается, как жвачка «Love is…», и ты не знаешь, где утро, а где вечер. Когда фрукты вкуснее, песни громче, а время — будто чужое, его никто не считает.

Лето в нулевых — это не про заграницы и отели. Это про местное мороженое, про карусель с облезшей краской, про сарай, который становится штабом. И если в голове ещё осталась хоть капля этой магии — значит, лето всё ещё живёт внутри.

Хочешь — запускай мыльные пузыри, хочешь — просто сиди на ступеньках. Главное — не забывай, как это чувствуется.

На углу магазина стоял автомат с напитками. Ты бросал монету, нажимал кнопку — и сок лился тонкой струйкой в пластиковый стакан. Липкие пальцы, жвачка в кармане, музыка из открытого окна старой «девятки» на обочине. Всё было простым — как выбрать вкус: апельсин или яблоко.

Сейчас мы выискиваем редкие винилы, пьем лимонады с натуральной ферментацией. А тогда хватало одного: пакет с трубочкой и музыка из твоей колонки.

Иногда и сейчас хочется купить самый дешёвый сок и просто идти — без маршрута, но со своим вайбом.

Не лги, что павшая страна
Была обитель зла и фальши.
Я помню эти времена,
Я помню всё, что было раньше

Там волчьей не было грызни,
Там люди верили друг другу.
И вместо"Слабого толкни"-
Всегда протягивали руку.

Там секс не лез вперёд любви,
Там братство было просто братством,
И не учили по TV
Всё дозволяемому бл**ству.

Там вор, бандит, подлец и мразь
Страшились сильного закона,
И не бывала отродясь
Фемида в рабстве у Мамоны.

Я помню эти времена.
Я помню всё и не забуду,
Не лги, что павшая страна
Была обитель зла… Иуда!