В нашей семье было не принято выражать эмоции и чувства. Папа пил и молчал, мама терпела. Отношения между родителями были холодными. Я не видела, чтобы они когда-нибудь сидели рядышком и разговаривали.

Когда люди разговаривают, у них совсем другие отношения.

Показывать свой негатив? Выяснять отношения? Говорить о том, что тебе не нравится, что тебе плохо, обидно, страшно? Нет. Это моветон. За слёзы и сопли — насмешки, крик, наказание либо угроза.

У тебя проблемы? Это твои проблемы. Давай сама. А у меня не получалось — и было страшно. Так я и выросла.

Мне было стыдно, неудобно как-либо себя проявлять. А попросить о помощи было таким невероятным унижением, словно клеймо на себе поставить «ни на что не годна».

Я мастерски прятала от других и себя любые эмоции. То, что мне страшно жить эту жизнь, не осознавала. Потому что так было всегда. Всегда были эти чувства, мысли, ощущения в теле. Я думала, это норма. А как по-другому?

Вышла во взрослую жизнь, совершенно к ней не готовая. И понеслось. Как говорит Юрий Ильич: «Первый пил, второй бил, третий вовсе был…» А разве могло быть иначе? Привычка страдать — сильная штука.

В процессе тренинга «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана многое было понято и осознано, но разрозненные куски никак не соединялись. Словно чего-то не хватало.

Я упорно не видела себя жертвой. В смысле «я жертва»?! Я не жертва. Я же не люблю выставлять эмоции напоказ.

Меня называли «железной леди» и «снежной королевой», а я гордилась. Умею не показывать, что мне плохо, больно, обидно, страшно.

Но потом, анализируя свою жизнь системно, я поняла: у меня есть сценарий на неудачу.

С бывшим мужем мы разошлись еще 2014 году. За это время я успела снова выйти замуж и развестись. И чуть было не вышла в четвёртый. Он был шокирован: как можно через год после знакомства выйти замуж? Ведь сам предложил мне руку и сердце только через три года совместной жизни.

После развода я уехала с Дальнего Востока на другой конец страны — а он приехал следом, прихватив с собой маму. Официальная версия — быть поближе к детям, он на самом деле их любит. Только фоном: «Вернись, я всё прощу». И взгляд такой проникновенный…

Меня не покидало ощущение, что бывший всегда где-то незримо рядом.

Я вела мысленные диалоги и каждый раз с раздражением понимала, кто мой невидимый собеседник. Это невероятно злило, но я ничего не могла с этим поделать. При этом у нас нет никаких отношений с момента развода — только по вопросам детей. Физически находиться рядом с бывшим мужем мне неприятно.

Как-то, читая отзывы на форуме, я перешла по ссылке в библиотеку портала. И в статье прочитала такую фразу:

«…я понимаю, что меня как будто влечёт к нему, несмотря на все издевательства с его стороны».

Меня словно ошпарило. Я вдруг осознала это влечение! Перед глазами замелькали картинки, закрутились воспоминания, и от них потекли слёзы. Ясно и чётко я увидела связку садист-мазохист.

Влечение к тому, кто причиняет мне боль.

Мне всегда было стыдно получать от него алименты. Стыдно обращаться за помощью, когда совсем было невмоготу. Бывший вечно жаловался, как ему тяжело. А сейчас дочь поступила учиться и мне стало страшно остаться без поддержки. И если раньше он манипулировал детьми, настраивая их против меня, то теперь начал попрекать финансами.

Я увидела в себе этого мазохиста. Поняла, что до сих пор боялась, а он этим страхом питался. Жертва и палач нашли друг друга.

Он утончённый садист, интеллигентный даже. Из тех, кто говорит тебе гадости и при этом улыбается, гладит по голове и говорит: «Ну чего ты, глупая, не расстраивайся». И уходит умиротворённый. А ты чувствуешь себя полным ничтожеством.

Осознав это, я перестала его жалеть. Все эти годы чувствовала себя виноватой за развод, а теперь не испытываю чувства вины.

Так не хватало этого важного куска — осознания сценария!

Всё встаёт на свои места. Всё не зря.

Поделилась участница тренинга Наталья Т., группы ПУ № 53, 74.