10 правил русской страшилки

Итак, прочитав не мало крипи - тредов, пришел к этим правилам:
1.Ни один из ваших покойных друзей, родственников, хомячков, аквариумных рыбок и тараканов после смерти в покое вас не оставит. Даже если это троюродный дядя двоюродной сестры вашей бабушки, он будет приходить именно к вам по ночам и всячески вас пугать.

2. Детский лагерь - это вовсе не место для отдыха, как кто-то мог подумать, это место скопления нечисти абсолютно всех мастей, особо популярна там пиковая дама (видать, с гастролями по лагерям ездит).

3. Если вам от 9 до 14 лет, значит, вы столкнулись с потусторонним как минимум 2 раза, 1ый был в лагере, а второй у вас дома, причем, если вы лицо мужского пола, то еще и навалять люлей смогли этой нежити поганой.

4. Компьютер с интернетом - это просто портал в мир смертельных файлов, где все ваши друзья - спам-боты, девицы легкого поведения с порно - сайтов таки закидывают вас ими.

5. Деревня у бабушки - это проклятое место, по определению, потому строят их исключительно на заброшенных кладбищах, полях сражений, ну, или на крайняк, там ведьма живет и не важно, что поселку 10 лет и он в 5 км от города.

6. Скрипы и шорохи по ночам вовсе не связаны с изношенностью дома и температурным воздействием. Это привидения.

7. Больницы - вполне даже нормальное место без духов, не смотря на то что там в день человека по 3 минимум отдают богу душу, а вот заброшенные больницы, особенно госпитали со времен ВОВ, это просто этакий флешмоб для неприкаянных душ.

8. Если уж некая потусторонняя личность плачет, то только кровавыми слезами! Такое ощущение, что им специально слезные железы на что-то другое меняют.

9. Лучшая подруга вашей подруги или одна знакомая вашей мамы из далекого детства, врать не может никогда!

10. Все не похороненные тела всегда бродят в виде духов и караулят первого встречного, дабы указать ему свое местоположение, не важно, что на самом деле их, как правило, если и находят то очень - очень редко и личность установить невозможно, особенно в лесу.

Двери

Шаг за шагом, медленно и устало, я перебираю ногами в попытке найти выход. А выхода всё нет. Лес, словно магическая чёрная дыра, затягивает меня всё глубже и глубже, деформируя сознание. Так холодно и тихо, что это сводит меня с ума.

Хочу домой. Сейчас же. Этот сон затянулся.

Лёгкий туман витает кругом, деревья приобретают серовато-зелёный оттенок. Впереди я вижу свет и, смутно понимая, что там, продолжаю перебирать уставшими ногами по мокрым листьям. Протягиваю руку вперёд, легко касаясь солнечного луча, и оказываюсь перед тёмной деревянной дверью. Поворачиваю ручку.

Мир вокруг вращается медленно до того, что становится тошно. Вмиг понимаю, что на этот раз я уже не в проклятом лесу, а на детской игровой площадке. Город вокруг пустует, но я слышу звонкий детский смех, эхом отдающий у меня в голове. Временами совсем тихий, но иногда очень громкий и неприятный скрип старых качелей.

Где я? Я хочу домой.

— Тётенька, Дебби хочет с вами поиграть, — я слышу тихий голос мальчика позади себя. Медленно поворачиваюсь, пытаясь утолить сильную в боль груди.

Туман. Такой плотный и необычно светлый. Ребёнок охвачен им и улыбается, держа в одной руке старого порванного мишку.

— Дебби, — понимаю я.

— Тётенька. Поиграйте. Поиграйте с Дебби. Дебби хороший. Дебби покажет дверь.

Треклятый сон. Мне нужно выбраться. Серовато-зелёные цвета больно режут глаза, отуманивая взгляд, а неприятный запах гнили кружит голову. Это место пугает меня. Домой. Хочу домой.

Медленно поворачиваюсь в другую сторону, отказываясь играть с детьми. Мне страшно, нужно найти дверь. Легко щипаю себя за руку, до крови прокусываю губу, но ничего не выходит, я не просыпаюсь.

* * *

Шаг за шагом медленно перебираю ногами. Иду коридором, в сторону кухни, но всё ещё не понимаю, где я. Картинки меняются с каждой секундой: заброшенная церковь, сгоревшая больница для душевнобольных, мрачный затуманенный лес, детская площадка, снова больница, её пустынный коридор, чьи-то голоса вокруг меня и яркий свет в конце.

У меня кружится голова, слегка подташнивает. Теперь трупный запах особенно сильный и неприятный. Моё тело движется медленно, но мне кажется, что я плыву. Рядом быстро проносятся, как я понимаю, врачи. Они куда-то спешат, я смутно слышу, как кто-то плачет и кричит, а голоса людей всё таким же глухим эхом отдают у меня в голове.

В конце вижу новую, но на этот раз светлую дверь. Табличка с моим именем вселяет мимолётную надежду, что так я смогу очнуться. Уже неделю я блуждаю здесь.

Холодно. Хочу проснуться.

Кто-то зовёт меня. Просит не входить, остановиться, не поворачивать ручку двери. Я не хочу слушать их. Я хочу домой. Не хочу смотреть на них и видеть страшные лица. Хочу избавиться от этих неприятных ощущений, скользящих моим бледным телом. Легко касаюсь ручки и та открывается, пропуская меня вглубь, в темноту.

* * *

Шаг, шаг, ещё шаг. Что это за место? Кладбище? Опять этот жуткий туман, кружащие голову отвратные бледные цвета.

Бреду, касаясь ногами мокрой травы. Не понимаю, что впереди за толпа людей. Слышу глухие звуки того, как что-то ударяется об мягкую землю. Вдруг ощущаю резкий холод и понимаю, что с неба полился дождь. Поднимаю голову вверх, осматривая высокие кроны деревьев, густо усеянные воронами. Их голоса несколько раз повторяются у меня в голове. Я опускаю голову, и понимаю, что уже в другом месте: прямо на кресте, наблюдаю за своим мёртвым телом в гробу.

* * *

Резко подпрыгиваю на кровати и хватаюсь рукой за звенящий сотовый. Не смотря, кто звонит, я поднимаю трубку и включаю свет. В горле резко пересыхает, поэтому я слезаю с кровати и направляюсь к выключателю, после чего хватаюсь за дверную ручку. Глаза больно обжигает свет, но сейчас это последнее, на что я собираюсь обращать внимание. В трубке я слышу свой голос. Истошный, измученный, громкий.

— Не открывай дверь, слышишь?! Не открывай! Ни за что не открывай дверь…