На фотографии мумия Анны Марии фон Штокхаузен. После смерти она была привязана, чтобы не могла сбежать из могилы.

История Анны Марии была в значительной степени забыта до 1972 года, когда строители случайно обнаружили ее могилу недалеко от бывшей тюрьмы.

Мемориальная доска рядом с бывшей тюрьмой увековечивает ее трагическую историю, предостерегая от слепого следования суевериям:

"Здесь покоится Анна Мария фон Штокхаузен (1737-1781), обвиненная в колдовстве и сатанизме священником Иоганном Баптистом Раухом .Приговорена к смертной казни через обезглавливание 11 апреля 1775 года, но пощажена палачом, который отказался убить невинную женщину. Заключена здесь в тюрьму до своей смерти 6 февраля 1781 года. Похоронена с цепями вокруг тела, чтобы не дать ей восстать из мертвых."

Сегодня останки Анны Марии выставлены в музее Кемптена.

Восемь тысяч убитых и раненых солдат и офицеров вермахта, 10 подбитых танков, 70 уничтоженных орудий и сотни тонн военных трофеев — 81 год назад, 8 февраля 1943 года, советские войска освободили от немцев Курск.

Тщательно спланированное молниеносное наступление частей и соединений 60-й армии Воронежского фронта под командованием генерал-майора Ивана Черняховского позволило выбить захватчиков из города всего за два дня. Взятие Курска имело важнейшее стратегическое значение: советские войска могли выступать на Белгород и Харьков, а вермахт лишился одного из крупнейших транспортных узлов на западе СССР.

Сдавать Курск без боя немцы явно не собирались. Они понимали, что советские войска после освобождения Воронежа 25 января 1943-го двинутся дальше на запад и очень быстро выйдут на окраины города. Курск спешно превращали в неприступную крепость. Захватчики выстроили мощную оборону из двух рубежей с десятками минометных, артиллерийских и пулеметных позиций. В самом городе готовились к бою две пехотные и танковая дивизия, на окраинах окапывались еще шесть дивизий. Немцы рассчитывали остановить советские части еще на дальних рубежах, а если это не удастся — втянуть их в изнурительные уличные бои. Красная армия, и без того ослабленная длительным наступлением, должна была взять город как можно быстрее. Любое промедление лишь множило потери.

Второго февраля советское командование начало операцию "Звезда" по освобождению Курска. Это была часть более масштабной Харьковской наступательной операции войск Брянского и Воронежского фронтов, которая завершилась 3 марта. Брать город предстояло 60-й армии. Войска выдвинулись в сторону Курска сразу после освобождения Воронежа и через 12 дней вышли на внешние оборонительные рубежи немецких войск.

Генерал-майор Иван Черняховский отдал приказ об уничтожении курской группировки противника 6 февраля в 23:50 по местному времени. Всю ночь четыре советские стрелковые дивизии, а также 248-я стрелковая курсантская и 79-я танковая бригады занимали исходные позиции и рано утром 7 февраля бросились в атаку.

Части 60-й армии несколько часов методично взламывали оборону противника. Особо отличилась в боях 322-я стрелковая дивизия под командованием подполковника Степана Перекальского. Он действовал на фланге наступающей армии и атаковал оборонительные порядки противника с двух сторон — с севера и северо-запада. Немцы, ожидавшие основной удар с востока, недостаточно хорошо закрепились на этих направлениях и не смогли оказать серьезного сопротивления. Пробив брешь в обороне противника, Перекальский принялся терзать фланги основных рубежей немцев, одновременно по ним ударили главные силы 60-й армии. Немецкая пехота, оказавшаяся между молотом и наковальней, дрогнула и отступила в город. Внешнее кольцо обороны, которое должно было остановить советские войска, не продержалось и дня. А в ночь на 8 февраля начался штурм города.

Первыми в город ворвались полки 322-й дивизии совместно с 248-й курсантской бригадой. Красноармейцы блокировали один опорный пункт противника за другим, нарушая между ними сообщение. Изолированные узлы сопротивления подавляли танки, артиллерия и бомбардировщики. И вновь самая трудная задача досталась бойцам подполковника Перекальского. Комдив не отсиживался в тылу или на наблюдательном пункте, а лично вел своих солдат в атаку.

"Начались бои в городе, которые продолжались в течение всего дня 8 февраля, — вспоминал после войны начальник оперативного отдела штаба 60-й армии генерал Петр Лащенко. — С первых минут сражение приобрело яростный характер. Однако полки 322-й дивизии и 248-й бригады продвигались вперед. Боевые действия шли с переменным успехом на множестве участков, на которые распалась вражеская оборона. Но Перекальский, хорошо разбиравшийся в сумятице боя, спешил туда, где чаша весов начинала склоняться в пользу неприятеля. Он был ранен, но не выходил из боя, считая, что не вправе покинуть свой пост, пока держится на ногах. К вечеру противник в беспорядке оставлял Курск. Однако Перекальский этого видеть не мог, вражеская пуля оборвала жизнь комдива".

Подполковник Степан Перекальский погиб на улице Ямская гора. Он вел за собой бойцов 1089-го стрелкового полка, двигаясь к мединституту. Когда пехоте оставалось пробежать до здания сотню метров, с нижнего этажа неожиданно ударил пулемет. Красноармейцы были вынуждены залечь.

Командир понимал, что с такой дистанции подавить защищенную огневую точку невозможно, поэтому поднялся в полный рост и личным примером увлек солдат за собой. Почти сразу же Перекальский был смертельно ранен в грудь, но его бойцы смогли сократить дистанцию и забросать вражеский пулемет гранатами. Очевидцы вспоминали, что последними словами комдива была короткая фраза-приказ: "Друзья, возьмите город".

Ожесточенные бои в Курске продолжались до вечера 8 февраля. К ночи последние узлы сопротивления были подавлены, а в центре города на здании Дворца пионеров советские бойцы водрузили красный флаг. Уцелевшие части противника бежали из города на запад и юг, в пока еще занятые вермахтом населенные пункты. А 60-я армия продолжила зачищать Курскую область и прикрывать фланги группировки войск, задействованной в Харьковской операции. Красноармейцы в очередной раз доказали, что им нет равных в уличных боях и что они освоили тактику молниеносных наступлений лучше, чем сами авторы блицкрига.

Для немцев же освобождение Курска было тяжелым ударом. Потеря важного города площадью почти 200 квадратных километров всего за два дня боев воспринималась гитлеровскими военачальниками как большое унижение. Убеленный сединами генерал Шнейдер, командовавший немецкой группировкой, долго не мог поверить, что его воинство разбил 35-летний генерал. Третий рейх попытался вернуть город летом того же года в ходе невиданной по масштабам Курской битвы. По замыслу руководства вермахта, именно здесь должны были встретиться ударные группы, пытавшиеся срезать "курский выступ" с севера и с юга. Однако советские войска, в том числе и 60-я армия генерала Черняховского, не пустили немца в освобожденный город.

Самая известная дуэль в отечественной истории произошла 27 января (8 февраля) 1837 года на окраине Петербурга в районе Черной речки поблизости от Комендантской дачи. Тогда встали к барьеру камер-юнкер Александр Сергеевич Пушкин и поручик Кавалергардского полка Жорж Шарль де Геккерн Дантес. После обоюдных выстрелов оба получили ранения. Дантес вскоре оправился, а рана Пушкина оказалась смертельной и на второй день он скончался. Позднее эта дуэль и смерть поэта стали символом окончания «золотого века» русской поэзии – периода наивысшего развития поэтического искусства в нашей стране.

До трагической дуэли Пушкин участвовал уже в 26 поединках! Из которых 15 - была его инициатива. Правда, 11 из них не состоялись из-за примирения сторон. А 6 раз вызов был брошен оппонентами. и с радостью "подхвачен" поэтом.

Пушкин прекрасно обращался с оружием! Если вспомнить, что дуэль была запрещена еще при Петре I, то поэт был законченным преступником того времени.

Эта дуэль также состоялась по инициативе Пушкина. Он получил анонимную записку "Патент на звание рогоносца". Автор так и остался неизвестным. Но Пушкин решил, что это друг Дантеса - Геккерн. А в записке - намек на связь Натальи с французом.

Была брошена перчатка, которую Дантес принял. Изначально же дуэль была отложена из-за свадьбы Дантеса с сестрой Натальи Гончаровой. Причина дуэли, как считал Пушкин, не была исчерпана, на него сыпались шутки и насмешки.

Потом, как утверждают пушкинисты, последовал второй вызов, который исходил уже от Геккерна.

Согласно условиям, стрельбу можно открыть в любой момент. Дантес сразу выстрелил, встав за линию барьера. Он попал поэту в живот. Пушкин тоже сделал выстрел, думая, что попал в грудь противника. Больше он не стрелял. Поэт не стал заморачиваться техникой дуэли: если бы он выстрелил в пол-оборота, закрыв грудь, он остался бы жив.

Дуэль остановили, хотя она должна была идти до смерти. В грудь Дантесу пуля не попала, задев руку с пистолетом и отрикошетив. Лишь пистолет ударил по грудине, оставив синяк.

Пушкин считал Дантеса трусом, и не хотел показать, что тоже уязвим. И если бы он последовал правилам дуэли сам, то свет бы увидели еще много шедевров поэта.

Друг поэта по Лицею Данзас был никудышным секундантом, ничего не понимал в дуэлях. Он даже не взял с собой пакет первой помощи с бинтами и врача.

Перед началом поединка Данзас не проверил пистолеты, что входило в обязанности секунданта. А еще он повез тяжело раненого человека не в больницу, а к нему домой. Драгоценное время было потеряно в поисках перевязочных материалов и врача.

Атака японскими миноносцами кораблей Тихоокеанской эскадры на внешнем рейде Порт-Артура 26 января ( 8 февраля) 1904 года явилась фактическим началом широкомасштабных боевых действий Русско-японской войны.

Японский план внезапного нападения предусматривал ночную атаку стоявшей на внешнем рейде Порт-Артура Тихоокеанской эскадры силами десяти истребителей, а затем удар главными силами флота, который должен был привести к разгрому противника в артиллерийском бою и молниеносному завоеванию господства на море в первые дни войны. Одновременно ещё восемь японских истребителей направлялись с целью поиска и атаки русских кораблей в Талиенванском заливе (в районе Дальнего). А эскадре контр-адмирала Уриу была поставлена задача атаковать крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец» в корейском порту Чемульпо.

Русская Тихоокеанская эскадра в Порт-Артуре на январь 1904 г. представляла внушительную силу — семь эскадренных броненосцев (против шести во всём японском флоте), броненосный крейсер, пять бронепалубных крейсеров 1-го и 2-го рангов, пять канонерских лодок, два минных транспорта и до 30 миноносцев. К моменту войны эскадра располагалась на внешнем рейде Порт-Артура в три линии. Командование полагало, что в случае начала боевых действий со стороны Японии противник в первую очередь попытается запереть русские корабли во внутреннем бассейне крепости, затопив у выхода на внешний рейд несколько судов. Отметим, что в дальнейшем японцы действительно предприняли три безуспешные попытки запереть русскую эскадру на внутреннем рейде Порт-Артура.

Вечером 26 января 1904 г. Тихоокеанская эскадра стояла на рейде по диспозиции мирного времени, причём наиболее ценные корабли находились мористее (то есть дальше от берега), создавая для противника благоприятные условия в случае внезапной атаки. Для охраны эскадры был принят ряд мер, повысивших боеготовность флота, но явно недостаточных для предотвращения внезапной минной атаки, на возможность которой указывали наместник императора на Дальнем Востоке Е. И. Алексеев и вице-адмирал С. О. Макаров. Во время движения к русским базам японцы перехватили и взяли по призовому праву (хотя война объявлена ещё не была) пароходы «Аргунь», «Россия» и «Маньчжурия». Причём на последнем находился боекомплект для всей Тихоокеанской эскадры.

26 января( 8 февраля ) 1904 года в 23 ч. 30 мин. японские миноносцы подошли к внешнему рейду Порт-Артура с юго-востока и атаковали русскую эскадру торпедами. Противника опознали с русских кораблей и открыли заградительный огонь в момент пуска японцами торпед, но было уже поздно. Из шестнадцати выпущенных японскими истребителями мин Уайтхеда (торпед) три попали в цель. В 23 ч. 33 мин броненосец «Ретвизан» был торпедирован в носовую часть правого борта. Две минуты спустя попадание в корму получил броненосец «Цесаревич», а в 23 ч. 45 мин. был повреждён крейсер «Паллада».

Отражение минной атаки затруднялось неудачным расположением русских кораблей, которые заслоняли друг друга и мешали эффективному применению артиллерии. В ходе ночной атаки на кораблях Тихоокеанской эскадры 12 человек погибли во время боя или скончались от ран и отравления спустя несколько дней. Потери японской стороны в этой фазе боя до конца неясны. Начиная с первого дня кампании в Японии была введена жёсткая цензура, формировавшая образ победоносной и бескровной войны с тенденцией скрывать или занижать собственные потери. Достоверно известно лишь о повреждениях истребителей «Акацуки» и «Сиракумо».

Утром 27 января ( 9 февраля ) главные силы японского флота в составе шести эскадренных броненосцев, пяти броненосных и двух лёгких крейсеров появились на внешнем рейде Порт-Артура. К этому времени русская эскадра сумела перестроиться и подготовиться к бою. Несмотря на фактическое отсутствие руководства со стороны командующего эскадрой В. О. Старка, японцы встретили серьёзный отпор. После 40 минутной перестрелки японский флот, не добившись успеха, вышел из боя. В ходе артиллерийского боя русские корабли потеряли 14 человек убитыми и около 60 ранеными. Японская сторона обозначила свои потери в 10 человек убитыми и 67 ранеными.

Причины неблагоприятного для русской стороны начала военных действий в значительной степени следует отнести на счёт высшего руководства страны, не сумевшего правильно определить сроки начала войны и по сути препятствовавшего повышению боеготовности флота. Предпринятые же с оглядкой на Петербург мероприятия не обеспечивали необходимой безопасности. В итоге синхронная военная и политическая подготовка внезапного нападения принесли японской стороне некоторый тактический успех.

В самом начале войны японцам удалось надолго вывести из строя два сильнейших броненосца Тихоокеанской эскадры. Тем не менее решающим и определяющим дальнейший ход боевых действий на море это сражение не стало. Японской стороной был допущен ряд грубых ошибок, не позволивших добиться главной цели — уничтожения ядра русской эскадры. Десяти истребителей для этого оказалось явно недостаточно. К тому же в атаку они выходили не одновременно, а группами, что способно было обеспечить успех лишь в начале атаки — вторая волна японских истребителей была встречена плотным огнём и попаданий в русские корабли не добилась. Не на высоте оказались разведка и связь.

Поход восьми японских миноносцев к Дальнему был вообще безрезультатен — русских кораблей там не было. Адмирал Того не получил ясного представления и об итогах ночной минной атаки, полагая, что русской стороне нанесён более серьёзный урон. Дальнейший дневной бой показал как раз обратное.

Отметим, что к началу боевых действий ни русская, ни японская сторона не имели опыта применения современных на тот момент кораблей. Боевые действия в ходе Русско-японской войны на море значительно отличались от того представления, которое формировали события Японо-китайской или Испано-американской войн. И, как показала война, за этот новый опыт каждой из сторон в противостоянии 1904−1905 гг. предстояло заплатить весьма немалую цену.

8 февраля 1828 года на острове Федо, на реке Луара, недалеко от Нанта родился французский писатель, классик приключенческой литературы, один из основоположников жанра научной фантастики; член Французского географического общества Жюль Габриэль Верн .

Мойры заранее сплели нить его судьбы, и Жюль с детства знал, кем он хочет стать. Но словно для того, чтобы утвердить его в выборе, коварные богини сделали всё, чтобы затруднить его путь к славе. Они не создавали нерушимой стены, а открывали дорогу в иной мир, более прозаический, зато надежный. Дело в том, что родился будущий писатель в благополучной семье преуспевающего адвоката. Его отец заранее решил, что старший сын должен стать продолжателем фамильного дела, и с раннего детства старался направить его на стезю юриспруденции. Мальчик послушно следовал наставлениям отца, хотя мечтал совсем об ином.

А еще он изучал географические карты и вырезал из научных журналов статьи, создавая свою личную картотеку. Однажды он убежал из дома и нанялся юнгой на судно, правда, отец успел настичь одиннадцатилетнего беглеца еще до отплытия корабля в Индию. Впоследствии Жюль Верн говорил, что проведенное на палубе время стало самым ярким воспоминанием детства: он был близок к своей мечте – морю, приключениям и путешествиям. Уже став известным писателем, он признавался: «Я, должно быть, родился моряком и теперь каждый день сожалею, что морская карьера не выпала на мою долю с детства».

Окончив лицей, Жюль отправился в Париж учиться на адвоката. Он честно выполнял требования отца, хотя юриспруденцию ненавидел. Теперь всё свободное время он уделял своей новой страсти — писательству. Работал он в основном «в стол», но его захватывал сам процесс творчества.

Однажды судьба свела его с Александром Дюма, тоже молодым литератором и сыном великого романиста. Товарищ предложил молодому адвокату показать его произведения отцу. Мэтр французской литературы не слишком высоко оценил опусы юноши, но всё же предложил ему попробовать написать пьесу для своего «Исторического театра». Окрыленный Жюль засел за письменный стол, и уже через неделю появилась пьеса «Сломанные соломинки». Дюма она понравилась, была поставлена и некоторое время с успехом шла в его театре. А Верн получил свой первый литературный гонорар — 15 франков. Шел 1850-й год, ему было всего 23.

После первого успеха Жюль решил бросить юриспруденцию и полностью посвятить себя писательству. Рассказы, либретто опер и оперетт, комедии — чего только он не перепробовал, но успеха его произведения не имели. А покровитель Дюма попал в опалу и вынужден был бежать из страны. Его «Исторический театр» закрылся.

Это было сложное для Верна время, мойры опять испытывали его. Отец, узнав о том, что сын бросил адвокатуру, отказал ему в материальной помощи. А писательство заработков не приносило. К тому же Жюль женился, причем у его избранницы Онорины де Виан уже было две дочери от первого брака, а вскоре у них родился сын. Семью нужно было содержать, тем более что жизнь в столице была недешевой. Незадачливому молодому литератору приходилось подрабатывать помощником в нотариальной конторе, биржевым клерком, секретарем директора «Лирического театра», репетитором. Но он не терял надежды и продолжал писать. Так продолжалось более десяти лет.

И вот настал момент, когда количество перешло в качество. В 1863 году Жюль написал роман «Пять недель на воздушном шаре». Член Географического общества Лондона доктор Самуэль Фергюсон и его армейский друг шотландец Дик Кеннеди вместе со слугой доктора Джо отправляются в путешествие по неизвестной тогда части Африки на воздушном шаре, наполненном водородом. Фергюсон (то есть Верн) придумал механизм, позволяющий менять высоту, благодаря чему шаром можно было управлять и совершать длительные путешествия. По пути герои совершают ряд открытий (это последние научные данные и предположения Верна) и переживают всевозможные приключения.

Роман легко читался, в то же время он был насыщен подробным описанием технических новшеств и огромным количеством разнообразных научных сведений о природе Африки, ее животном мире, истории исследований, обычаях местных обитателей. Возможно, чисто эмпирически Жюль Верн пришел к тому жанру, который прославит его — гибриду приключенческого романа, научно-популярной статьи и фантастического рассказа, основанного на последних достижениях техники. До него никто так не писал. Пожалуй, отдаленное сходство со стилем Верна можно найти у Дюма, но если создатель «Трех мушкетеров» помещал своих вымышленных героев в исторический контекст, то Верн заменил его на научно-технический и географический.

Верн показал роман уже вернувшемуся в Париж Дюма, и мэтр остался в восторге. Он отправил молодого друга к Пьеру-Жюлю Этцелю, который издавал «Журнал для образования и отдыха». Мудрый коммерсант оценил потенциал автора и предложил ему долгосрочный контракт: Верну предлагалось писать по два романа в год, за каждый из которых Этцель готов был платить по 1900 франков. Стороны ударили по рукам. Так началась серия романов, названная «Необыкновенные путешествия».

Вышедший роман имел огромный успех. А вот следующее произведение, «Париж в ХХ веке», лег на полку — Этцель просто отказался его публиковать. Верн, который еще искал свой стиль, написал его в манере научной антиутопии, причем его взгляд на будущее был не слишком оптимистичным. Это было серьезное, глубокое произведение, Этцель же хотел развлекать читателя, одновременно образовывая его. Верн внял совету издателя и вернулся к жанру научной фантастики.

Вышедшие в следующем году «Приключения капитана Гаттераса» и «Путешествие к центру земли» сделали Верна известным, а «Дети капитана Гранта» и «Двадцать тысяч лье под водой» — знаменитым. Этцель втрое увеличил его гонорары.

Теперь у Жюля появилась возможность путешествовать. Впрочем, он и раньше старался не упускать возможности побывать в других странах, просто таких шансов было немного. Он успел побывать в Скандинавии и Шотландии, на родине предков своей матери. Кстати, тот факт, что во многих романах Жюля Верна героями стали шотландцы, объясняется именно тем, что род де ла Фюи, из которого происходила его мама, вел свое начало от шотландского стрелка, поступившего в 1462 году на службу в гвардию Людовика ХI и получившего дворянское звание за оказанные королю услуги.

Став довольно состоятельным человеком, Верн с семьей переезжает к морю в Ле Кротуа на Ла-Манше, что неподалеку от Амьена. Там он купил морскую яхту «Сан-Мишель», которая стала его «плавучим кабинетом». Первое судно Верна было всего лишь переделанным парусным рыбацким баркасом, а третье — уже настоящей двухмачтовой яхтой длиной 28 метров, снабженной мощным паровым двигателем. Писатель побывал практически во всех портах Средиземного и Северного морей, обогнул Британию и снова посетил Шотландию. Бывал Верн и в Соединенных Штатах, специально посетил Ниагарский водопад.

Писатель очень хотел посетить Россию, о которой ему много рассказывал Дюма, и уже отправился в Санкт-Петербург, но жесточайший шторм вынудил «Сан-Мишель» изменить курс.

Верн очень много и с удовольствием работал, иногда писал по 25 страниц за день. «Труд для меня — источник единственного и подлинного счастья. Это моя жизненная функция», — говорил Жюль Верн. Творчество полностью поглощало его. Он погружался в научную проблему, которую в тот момент описывал, и вместе с героями переживал опасные приключения. Супруга не понимала его одержимости, духовной близости у них не было. Возможно, этим объясняются некоторые пикантные подробности его биографии, например, рождение дочери вне брака. Ничто человеческое было знаменитому писателю не чуждо. Кстати, он совершенно не был отвлеченным от реальности человеком, например, неоднократно избирался депутатом местного городского собрания, принимал активное участие в жизни Амьена и очень гордился положением муниципального советника. Он состоял членом Французского географического общества и был кавалером ордена Почетного легиона.

В середине 1880-х писатель собрался покинуть дом и отправиться в большое путешествие, но произошла трагедия — Верн был тяжело ранен из револьвера своим собственным племянником Гастоном. Психически больной юноша требовал, чтобы его знаменитый дядя стал президентом Франции, впрочем, мало ли какая мысль могла появиться в голове больного человека. Гастон был помещен в лечебницу, а Жюль остался инвалидом — его нога была тяжело повреждена. О настоящих путешествиях пришлось забыть, но никто не мог отобрать у писателя возможность переживать самые опасные приключения вместе с героями его книг.

Это было не последнее испытание для Верна. Он страдал от тяжелого диабета, осложнения которого становились всё мучительнее. Он почти оглох и в конце жизни совершенно ослеп. Однако продолжал диктовать романы и даже находил силы с юмором относиться к своим бедам: «Я вижу всё хуже и хуже, моя дорогая сестра. Операции катаракты еще не было... Кроме того, я оглох на одно ухо. Итак, я в состоянии теперь слышать только половину глупостей и злопыхательств, которые ходят по свету, и это меня немало утешает!» (из письма сестре, 1903 год). Через два года Жюль Верн скончался в своем доме. На его могиле установлен памятник с лаконичной надписью: «К бессмертию и вечной юности».