0 ₽ за обслуживание!

А вот и она — Тинькофф Платинум с бесплатным обслуживанием навсегда, кредитным лимитом до 1 000 000 ₽ и бесплатными переводами до 100 000 ₽.

Успейте оформить до 31 марта: https://vk.tinkoff.ru/tp_f...

Веб-манхва: Marry My Husband / Выходи замуж за моего супруга
Страна: Корея
Глав: 68
Статус: завершён

⭐Сюжет:

Джи Вон прожила несчастную жизнь, в которой по-настоящему важными для неё людьми было лишь трое: покойный отец, супруг, которого она любила больше жизни, и лучшая подруга, которой беспрекословно доверяла. К несчастью, любовь и доверие были односторонними. И муж и подруга предали её. Пока Джи Вон умирала от рака в одиночестве, эти двое миловались и планировали счастливую, безбедную жизнь на деньги, полученные с её страховки.
Преданная, обиженная и с сердцем полным несправедливости Джи Вон умирает, жалея лишь о том, что время не повернуть вспять. Но так ли это?
Джи Вон возвращается на 10 лет назад, и в этот раз она не намерена тратить свою жизнь на тех, кто её не стоит!
Однако ей стоило бы помнить, что написанную судьбу не так-то просто изменить...

⭐Личное мнение:

Сюжет расскажет о том, как девушка, которую привыкли считать половой тряпочкой и ездовой лошадью, учтя ошибки прошлого, круто меняет свою жизнь. Джи Вон становится сильной и успешной жениной, начиная замечать, что её мир не состоит лишь из парня или подруги, которые со временем своё получат. Он куда больше. Как и людей, что искренне в своей заботе и переживаниях о ней.
История путешествия во времени. История мести, которую подают холодной. История настоящей женской дружбы. История любви, преодолевшей время. Ведь, как оказалось, героиня не единственная "попаданка".
В целом мне понравилось. Я бы даже поставила 8 из 10, если бы не мгг, который хоть и крут, но создан словно для того, чтобы исполнять желания гг и идти к ней комплектом. Не спорю, его преданность возлюбленной и забота очень милы, но уж больно доходит до крайности.

Манхва полностью переведена и доступна к прочтению по ссылке ниже👇

https://readmanga.live/vyh...

Утопленик

…Его иссиня-серое морщинистое лицо, лицо утопленника, ограненное тиной и илом, словно луна в ночи, белизна овала в пучине мрака иногда является мне во снах. Глаза его, водянистые, мутные, смотрят на меня. Он машет мне рукой. Пальцы оплетены водорослями. Он приветствует меня, утопленник, зовет к себе…

Я просыпаюсь и не могу надышаться воздухом, захлебываюсь им, таким пьянящим, чистым перед рассветом…

Жара стояла как в печи. Одежда – хоть выжимай, опрокинешь в себя стакан, он тут же липнет мокрой рубашкой на спине. Я ехал в город купить кое-каких деталей по мелочи для сломанного телевизора. Изнывал от жажды. Решил повернуть к ручью, охладиться. Вода там грязная, с болот вытекает, не даром Чертовым озером в народе то место зовётся, пить, конечно, нельзя, но голову намочить да умыться - в самый раз.
Уже издали заприметил знакомый красный мотоцикл, и со спины Антошу – тот сидел на корточках, внимательно глядел в воду.
-Здравствуй! – крикнул я, подъезжая ближе.
Антоша поднял руку в приветствии, головы, однако не подняв.
-Здорово, - ответил сипло.
-Ты чего тут? Потерял, небось, чего?
-Фома, присядь, погляди.
-А чего? – я присел, стал глядеть в воду, в то место, куда глядел Антоша. Вода как вода, мутная, тиной пахнет, не видать ничего.
-Медитируешь? – подколол его я.
-Там. . . есть кто-то… - выдавил Антоша шепотом. Я хотел было от души рассмеяться над шуткой Антоши – веселый он парень, да только взгляд увидав его, мороз пробрал меня.
-Антоша, ты чего?
-Там есть кто-то, - повторил он.
-Ты нормально себя чувствуешь? У тебя голова не болит? Удар пади солнечный? – я потрогал лоб Антоши, но выявить теплового удара не смог –в медицине не силен, лоб да лоб, вроде нормальной температуры.
-Я с лесопилки ехал, думаю, заверну к озеру, невмоготу жара. Да и мотоцикл накалился. Пешим ходом сюда доковылял. Наклонился лицо ополоснуть, да так и замер. Из воды-то глядит на меня кто-то, зеленый. Глазами полупал на меня и на глубину ушел. Вот.
-Антоша, ты это…
-Не веришь мне? Да чего мне врать-то?
Я растерялся. Действительно, чего бы ему врать? Хохмить удумал? Так уже и не смешно вроде как получается. Да и вид у Антоши такой, что невольно верилось – словно мешком пришибленный.
Мне дед конечно рассказывал про местное озеро и болота, будто бы там амфибии какие живут, но как источник достоверных фактов дед был слаб, ибо много пил, а склонность к мистицизму проявлял во всём - называл тёщу бабу Машу ведьмой, а собственную корову Нюрку – посланницей внеземных цивилизаций; в дни же особо долгих запоев и вовсе не раз признавался что видел инопланетян.
-Антоша, пойдем домой. Ну его, это болото.
Я помог подняться Антоше, встряхнул его пару раз, чтобы вывести из ступора, пожал руку, и мы разошлись.
Я так и не умылся, зато Антошин рассказ обдал меня ледяным ветром.
2.
Хоть и жили мы по соседству, Антошу я не видел после той встречи несколько дней. Я занимался своими делами, коих как всегда невпроворот, и проведать Антошу было некогда. К пятнице, окончательно спалив телевизор, плюнул на всё, взял бутылку водки из заначки, огурцов в карманы нарвал и двинул к Антоше, поговорить о высоком искусстве, кинематографе, обсудить вопросы политики и обустройства страны, покритиковать ввод войск на Филиппины, подтвердить догму о всеобщей бабской дурости и, если до того дойдет, под баян спеть что-нибудь из раннего «Биттлз».
Встретил я Антошу у его порога, взмыленного, с сумкой на плече, куда-то спешащего.
-Ты куда собрался?
-По делам.
-А я к тебе с гостинцами, - я по заговорщически подмигнул ему, продемонстрировал свои дары.
-Не могу, - Антоша попытался улизнуть, я остановил его за плечо. Невольно задел его сумку, и она упала, исторгая из себя железные банки.
-«Килька в масле», - прочитал я этикетку.
Антоша выхватил из моих рук консервы, сердито посмотрел на меня.
-Некогда мне, говорю же!
-Ладно тебе, чего ты…
Но Антоша уже мчал по пыльной дороге, даже не на мотоцикле, пешком, оставив калитку не закрытой.

3.
Тревожный звоночек прозвучал через две недели, когда к нам в дом вбежала его мать, сквозь слезы всхлипывая начала причитать:
-Антошеньки нет не ночевал дома! Ой пропал убили его алкаши какие порезали в драке по голове молотком наверное, али окочурился где!
Антоша, дурная голова, от него всего можно было ожидать. Не мог он спокойно усидеть. Всё искал чего-то, «место в жизни» - говорил. Удумает на гитаре учиться играть, купит учебник, инструмент, месяц побринькает да забросит это дело. «Не моё», говорит и новую придурь ищет. По юности легче было, там рыбки всякие в аквариуме, выращивал их, потом пауков в банке разводил, пока их кот Васька не поубивал, камни, минералы. А взрослеть стал, масштабнее мыслить стал. «Надо полностью погрузиться в начинание чтобы понять моё - не моё», - говорил Антоша и перечитывал по сотне раз учебник истории за восьмой класс когда хотел стать историком. Шил из мамкиных штор парашют, когда решил пойти в армию, непременно в ВДВ, - не взяли, по болезни. Хватался за тысячи дел, не одно не оканчивал. Мать, видя это, уже и не надеялась, что он когда-нибудь всё-таки найдёт то самое «своё», которое так упорно искал. Ругала его, когда он выдумывал что-то новенькое, останавливала его, говорила что не получиться, опять бросит. Не заметила, как начала превращаться из матери в сварливую мачеху. С матерью Антоша часто ссорился, уходил, конечно, из дому, но к вечеру всегда возвращался.
-Да с девками загулял, наверное, - ответил я. Антоша красив собой, его девки любят.
Жена моя видимо из-за этого его не сильно жалует, ревнует.
-Третий день, Фома, не появляется. Я тоже поначалу думала – загулял. Погуляет и вернется. А его нет и нет. И на вторую ночь. И третью вот не спала, всё прислушивалась, вдруг вернется, извелась вся. Фома, а вдруг его бандиты какие отмутузили? Поспорил пади с такими же, упрямыми, они его по голове и образумили. У него же знаешь, какой характер.
Я знал. Быстро собрался, думал ружье взять, передумал. Своими силами разберемся.
Выбежали из дому, на нервах, а куда бежать-то? Бабка на клуб сельский показывает. Я, было, пошел, но словно остановило меня что-то. А потом как молнией ударило.
Рванул я в сторону лесопилки. Свернул к оврагу, через колючки, сдирая в клочья штаны, спустился, словно лавина, к озеру.
У берега кто-то был, я их еще издали заприметил. Один вроде как на Антошу нашего похож, второй сутулый, даже горбатый, в лунном свете блестящий какой-то, будто маслам вымазан. Куртка такая у него что ль? И глаза огромные, янтарные, светятся. Лица не видно. Я, признаться, струхнул, приостановился. Позвал:
-Антоша?
Мало ли? Может, перепутал, к чужим людям заявился без приглашения.
Горбатый, услыхав мой голос, испугался, взвизгнул и бросился в воду.
-Постой! – крикнул второй. По голосу я его сразу узнал.
-Антоша! – я подбежал к нему. В исхудавшем перепачканном илом лице сложно было признать Антошу.
- Ну чего вам всем от меня надо-то?!
-Тебя мать потеряла. Куда пропал?
Антоша махнул рукой.
-Тебе не понять, - выдохнул он.
-Чего это не понять? Не глупей тебя, - я даже немного обиделся на него.
Антоша посмотрел на меня, вздохнул.
-Понимаешь, Фома… тут такое. Озеро наше походу и в правду необычное. Ты ведь помнишь, видел меня тут тогда, когда в город за деталями собрался?
-Ну.
Я присел рядом с Антошей. В темноте рукой нащупал что-то на земле. Поднес ближе к глазам – консервная банка, килька в масле, вскрытая толи камнем, толи еще не пойми чем, как попало, вкривь. Выеденная до блеска.
-Мне ведь тогда не почудилось, я взаправду лицо то видел. Мамке рассказал, она не поверила, дураком обозвала. Я тоже чуть не подумал что с ума сошел раз лица в воде вижу. А потом проверить решил – ну дурак я или нет. К озеру пришел, стал глядеть. Долго глядел. Никого. Хотел было уходить, а у меня из кармана нагрудного на рубашке конфетка в воду плюхнулась. Я гляжу, как она в глубину оседает, медленно так, и ту этот, водяной… конфетку схватил. А потом второй. Они даже подрались из-за сладости. Я тогда испугался, убежал. Всё, думаю, поехала крыша окончательно. Права мамка. Лечиться пора.
А потом любопытство всё же взяло своё. Вернулся через два дня. Еще конфет принес. Стал прикармливать. И не страшные они вовсе. Сладкое любят. Килька им еще нравиться, в масле.
Антоша пнул жестянку в сторону от воды.
-Фома, это ведь иная форма жизни! Понимаешь? Они когда привыкли ко мне, говорили со мной. Я их языка, конечно, не знаю, да и дело не в этом. Главное я понял, что они никакие не злые, такие же, как мы, кильку любят, конфеты, капусту кислую, дыма сигарет не переносят и нас, людей, боятся. Особенно рыбаков. Мы с водяными даже плавали вместе. Я по началу боялся, думал, утянут на дно. А они брызгаться давай, как дети малые.
Тогда-то я окончательно перестал их бояться. А мамка…- Антоша вновь тяжело вздохнул. – Скажи мамке, что не вернусь я больше домой. Нечего мне там делать.
-Да ты что же?! – не вытерпел я.
-Здесь жить буду! – оборвал Антоша. – На озере, летом рыбой питаться буду, ягодами, грибами, к зиме может избушку какую срублю. Изучать новую жизнь буду. Меня, может, потом в учебниках напечатают когда-нибудь. Что был такой Антон Серов, новую жизнь открыл.
-Антоша, да ты и в правду сума сошел!
-Не веришь мне? Гляди!
И Антоша приблизился к берегу. Ладонью стал водить по воде. В такт своим движениям тихо засвистел грустную незатейливую мелодию. Походил он в этот момент на колдуна, я даже в пал в какое-то оцепенение, транс от его манипуляций. Ничего существенного, однако, не происходило, и я, с силой оторвав взгляд от Антоши, взглянул на гладь воды.
Озеро молчало. Потом по воде прошлись пузыри воздуха, вода стала шершавой. А потом появились они…
Господи, никогда их не забуду! Лоснящиеся, черные и пахнет от них как от рыб – холодом и тиной. Они вышли из воды, сутулые, с гладким змееподобными хвостами. Клацая пастями-пещерами, усеянными множеством мелких острых клыков они враждебно стали оглядывать меня, обнюхивать с расстояния и презрительно фыркать. Окружили Антошу.
-Они любят меня,

Побег из психиатрической больницы

Работаю я риелтором. Сталкиваюсь с разными историями в своей практике, но эта история заставила меня вновь сесть за компьютер, чтобы рассказать её читателям.

Пару месяцев назад поступили ко мне на продажу земельные участки в деревне, в Чеховском районе Московской области. Деревня тихая, места красивейшие, цена привлекательная, и до Москвы на авто за 40 минут без проблем по Симферопольке можно доехать. Участки стали распродаваться, как горячие пирожки. Поэтому езжу я в эту деревеньку каждые выходные - землю потенциальным покупателям показываю. Параллельно разузнаю о месте, чтобы досконально понимать качество товара. Что-то в интернете читаю, что-то у местных жителей расспрашиваю.
Вычитала я, что в нескольких километрах от моей деревни, в посёлке Троицкое, находится одна из старейших - построенная в начале 1900 годов - и самая крупная психиатрическая больница тюремного типа не только в Москве и Подмосковье, а и в Европе. Это то самое место, куда ссылают после суда маньяков, психов и всех, кому тяжкие преступления - убийства, разбои и так далее, сходят с рук из-за состояния психического здоровья или аффекта.

Задалась я резонным вопросом о побегах, но меня достаточно быстро успокоили - бегают оттуда редко. Раз в 10-15 лет. Как-никак всё, как в тюрьме - с высокими заборами и колючей проволокой. И если и бегут, то сразу на недалеко находящуюся железнодорожную станцию Столбовая. Но вот один побег, произошедший в начале восьмидесятых годов, отличается жестокими событиями и необъяснимыми фактами.

Работала в то время в больнице молодая женщина Татьяна. Судьба у неё сложилась не так хорошо, как хотелось бы. Родители - среднестатистические жители деревни: мать горбатилась на работе в совхозе; отец пил и бил мать, Таню и сына - младшего брата нашей героини. Татьяна окончила медучилище в Москве и очень хотела остаться работать в столице, но за годы её учебы в семье произошли перемены, которые заставили её вернуться в Троицкое. Отец спился и умер, мать своё здоровье подорвала тяжёлым физическим трудом за столько лет, а любимый младший брат «пошёл по наклонной».
Устроилась Таня медсестрой в вышеописанную больницу, матери хозяйство помогала вести и брата на путь истинный пыталась поставить. Но характером младший, видно, в отца пошёл - вспыльчивый, драчливый. Стоит кому косо посмотреть на него - сразу драку затевает. Это и стало причиной очередной трагедии этой семьи. Убили его в пьяной драке после дискотеки. Пятнадцать лет только исполнилось парню.

После смерти брата попросилась на работе Таня перевести её в отделение, где трудные подростки содержались. Как говорили те, кто знал её лично, искренне верила она, что этим ребятам, как и её брату, не хватает тепла, внимания и любви. Ко всем своим подопечным относилась как к родным. За это её и любили. Поэтому её и убили…

Никто не знает, откуда у пациентов в ту новогоднюю ночь 1982 года взялось спиртное. Пьяные разбушевавшиеся подростки вырвались из палат и, запугав немногочисленный дежурный персонал, закрыли санитарок и охрану в кладовой. Татьяна была уверена, что пациенты её послушают. Пыталась объяснить, что на дворе мороз, что их всё равно найдут и накажут ещё хуже. Но это лишь ещё больше раздражало и злило тех, кому она пыталась помочь. Татьяну зверски забили до смерти.

Эти подонки всё же добились желаемого и вырвались на свободу, отобрав ключи у охраны. Собирались в Москву новый год праздновать. Но наутро их всех нашли в лесу в радиусе пары километров от больницы. Несколько замёрзли намертво. Остальные поодиночке бродили по лесу с различной стадией обморожения и в абсолютно невменяемом состоянии.
Удивительно, что дорога на станцию и на Москву недалеко находится, в пятидесяти метрах от центральных ворот больницы, но их почему-то потянуло в противоположную сторону, в лес. Странным было ещё то, что, кружа по лесу в считанных метрах от близлежащей деревни, никто из беглецов её не увидел и не воспользовался гостеприимством местных жителей, что помогло избежать новых жертв в этой истории.
Психическое состояние сбежавших кардинально изменилось. Наглые, буйные подростки за эту ночь превратились в дебилов, разве что не пускавших слюну на подбородок. Персонал - свидетели происшедшего - уверяют, что никаких лекарств не потребовалось, чтобы успокоить малолетних преступников. Они, как послушные овечки, сами поспешили навстречу обнаружившим их милиционерам и вернулись в больницу. Никто из них не смог более-менее внятно рассказать о том, что произошло с ними ночью в лесу. Только двое, которые ещё могли пару слов связать, что-то бормотали про парня в белой меховой шапке, который их к дороге вёл, но так и не вывел и куда-то пропал.

Кто-то из сотрудников больницы позже вспомнил, что почти всю свою первую зарплату покойная Татьяна потратила на белоснежную заячью шапку - неслыханную роскошь в то время в деревне - в подарок для своего младшего брата.

Учитесь на ошибках 👈

Просто Счастье👈🏻Вступай и наслаждайся😃
#любовь #семья #дети #отношения #развод #советы #интересно #счастье #ревность