МАКОЛЕЙ КАЛКИН, 42 ГОДА, О ПОТЕРЯННОМ ДЕТСТВЕ
Я живу очень замкнутой жизнью с тех пор, как мне исполнилось шесть.
В детстве у меня не было шанса побыть ребенком. Я отправился на пенсию в 14 лет.
Что бы я сказал своим детям? В шоу-бизнесе нечего делать до восемнадцати. За это время лучше научиться чему-то другому. Что-то сделать. Не надо спешить. Сделай это в тот момент, когда почувствуешь, что ты уже взрослый.
Для большинства людей я все еще ребенок. Это и благословение, и проклятие одновременно.

За всю жизнь доктор Сергей Петрович Боткин - русский врач-терапевт, основоположник физиологического направления научно-клинической медицины - поставил только один неправильный диагноз. Он был гениальным клиницистом.

Например, одному пациенту, у которого, несмотря на все процедуры, не проходила простуда, Боткин велел сменить маршрут. Тот ежедневно ходил в Кремль через Спасскую башню, а Сергей Петрович велел через Троицкую. И болезнь отступила. Фантастика? Нет. Дело в том, что у иконы Спаса Нерукотворного, висящей над Спасскими воротами, следовало в любой мороз снимать шапку, что и послужило причиной болезни.

Как до этого додумался Сергей Петрович? Ответ прост – он всего лишь был гением и очень любил людей.

В другой раз к Сергею Петровичу обратился студент, которого мучили боли в животе. Пузырь со льдом, прописанный другими докторами, не помогал, делалось только хуже. Осмотр проходил у него дома, на стенах висели дагерротипы, изображающие пациента на зимней охоте.
— Вы всегда ходите в незастегнутой шинели? — спросил Боткин.
— Да, — ответил тот. — В любой мороз.
— Советую вам все-таки застегиваться, — сказал Боткин. — Продолжать хинин. Пузырь — долой. Вероятнее всего, ваше заболевание простудного характера. Тогда еще никто не знал про желудочный грипп. Боткин же интуитивно почувствовал — холод, который должен помогать, в этом конкретном случае вредит. Совет возымел действие.

Благодаря Боткину появился прообраз «скорой помощи» – санитарная карета. Он четко следовал христианским принципам: по его инициативе в столице, а затем и в других городах были открыты медицинские комплексы для беднейшего населения. Они состояли из амбулатории и больницы, и лечение в них было бесплатным. Для Боткина не было пациентов важных и неважных.

Доктор Сеченов писал о нем: «Для Боткина здоровых людей не существовало, и всякий, приближавшийся к нему, интересовал его прежде всего как больной. Он присматривался к походке и движениям лица, прислушивался. Я думаю, его выводы, основанные на многолетних наблюдениях, были в равной степени точны и необъяснимы. Тонкая диагностика была его страстью, и в приобретении способов к ней он упражнялся сколько же, как артисты упражняются в своем искусстве перед концертами».

В последний год своей жизни он разрабатывал проблему старости, хотя самому ему не удалось до нее дожить – Сергей Петрович скончался, когда ему было всего 57 лет. Работа без отдыха подорвала его силы. У Сергея Петровича начала развиваться болезнь сердца, и именно тогда Боткин поставил единственный неверный диагноз – самому себе: он упорно считал, что страдает от печеночной колики. В 1889 году, как писали газеты, «смерть унесла из этого мира самого непримиримого своего врага».

Дальняя родственница прислала мне фото, найденные в заброшенном доме моих предков в Орловской области. Среди них была фотография этого солдата, без подписи, я не смогла пройти мимо неё, у этого человека глаза полны такой боли и печали, что он запал мне в душу. Уважаемые знатоки, посмотрите пожалуйста, не в плену ли могла быть сделана фотография? Что можно сказать об этом бойце? Сразу извиняюсь за качество.

ЛЮДМИЛА ИВАНОВА:
26 октября 1977 года была премьера «Служебного романа», и на следующее утро все мы — Немоляева, Ахеджакова, я — проснулись знаменитыми (я не называю Фрейндлих, Мягкова и Басилашвили, потому что они и раньше были известными актерами). Славу я почувствовала странным образом: старший сын, Ваня, пришел из школы недовольный. Спрашиваю: «Что с тобой?» — «Мне в школе говорят: «У тебя что, мать правда такая дура?» Вот это доигралась! Я его постаралась утешить: «А ты гордись! Что я так сыграла, что все поверили, что я — дура!» Сын согласился: «Хорошо, мама. Но все-таки ты пока лучше не появляйся в школе...»