3 основные внутренние позиции в общении

Первую можно назвать «отключением». То, что сплошь и рядом происходит и в транспорте, и на работе, и в семье: человек находится рядом с другими, но не обращает на них внимания, занят чем-то своим, и ему безразлично, обращают ли внимание на него. Это, собственно, не общение, а то, что артисты называют «публичным одиночеством», – позиция, часто наблюдаемая в жизни, но, конечно, не способствующая постижению мира других.

Вторую назовем «позицией сцены»: человек знает, видит или ему кажется, что он находится в поле внимания других. Ученик, выходящий отвечать; учитель, объясняющий урок; человек, приходящий с работы домой и встречаемый домашними; тот, кто в переполненном вагоне внезапно начинает проталкиваться вперед; женщина, только что надевшая новое платье; опять же артист на сцене...

Самочувствие человека в такой позиции может быть и превосходным, и мучительным: все зависит от того, как он воспринимает обращенное на себя внимание, как одобрительное или неодобрительное. Но в любом случае такая позиция производит внутри человека некое раздвоение. С одной стороны, он зависим от внешнего окружения и ловит или воображает сигналы, исходящие от других и относящиеся к нему. А с другой – центр-то, фокус его внимания находится в нем самом, он озабочен правильностью или неправильностью своих действий, своей красотой или некрасивостью, своим успехом или неуспехом, и вот затрачивается масса усилий на то, чтобы, не утратив связи с контролем извне, хорошо сыграть свою роль. Вполне понятно, что при такой установке, даже блестяще исполняя роль, человек плохо видит других, он воспринимает их лишь как одобряющее или неодобряющее дополнение к своей персоне. Внутренний мир Другого человеку, находящемуся на «сцене», практически недоступен.

А вот и третья позиция – обращенность к Другому. Тут два варианта.

Первый – простое наблюдение. Человек смотрит на другого, изучает его, стараясь понять, но не смешивая свое «я» с его: так следователь смотрит на подследственного, исследователь на испытуемого.

Другой – сопереживание. Человек не только наблюдает, но и живо сочувствует, подключается к Другому своими мыслями и дыханием, движениями и сердцебиением, своею душой. Так смотрит на актера захваченный зритель, в такой позиции по отношению друг к другу находятся и друзья, и влюбленные.

Владимир Леви "Искусство Быть Собой"

Алгоритм решения проблем

Есть два распространенных подхода к решению проблем — взрослый и детский. Взрослый — это когда рассматривают реальные способы их решения. Детский — когда рассматривают удобные — и такой подход часто заводит в тупик неопределенности, где кажется, что решений у проблемы нет вообще. На самом деле их нет в зоне комфорта, а за ее пределами — необъятный горизонт вероятностей.

Трезвомыслящий человек не спрашивает себя сразу: «как бы мне поудобней проблему решить?». Он сначала спрашивает себя так: «а какие, вообще, у меня есть варианты?». А среди них уже самый удобный выбирает.

Капризы, жалобы, поиск справедливости, «правильного» и «должного» — это подход детский, идеалистичный. Исследование реальных вариантов — подход зрелый, реалистичный.

Что такое проблема?
Проблема — это тревожная неопределенность, когда провисает неприятная ситуация. Ум как бы заедает на вопросе «что делать?», и он мечется словно в тумане между землей и небом в поисках опоры, чтобы остановиться и успокоиться.

А найти устойчивый привал определенности мешает замутненный взор на альтернативы: либо, вообще, неясно, каков выбор, либо он представляется смутно. Неизвестность, как принято считать, тревожит — и это правда. А если в ней дополнительно угадываются мрачные нотки, то смутные опасения нарастают.

Задача психолога в такой ситуации — помочь клиенту высунуть голову из марева механического мышления, и увидеть, на что можно рассчитывать: опознать варианты фантастические — выбросить их, и навести фокус на реальный выбор.

Изначально никаких проблем в объективной реальности нет. Есть ситуации. Все проблемы — психологические, субъективные. Даже если человек заблудился в лесу, поранился и отключается от потери крови — это необязательно станет ему проблемой.

Проблемы обнаруживает повсюду спящий в мутных грезах ум. Банально приборка в квартире может показаться необходимостью погрузиться в тягомотное, вымученное «нечто» — разыгранную для себя же миниатюрную драму.

А если этот смутный фон конкретизировать, четко опознать опорные точки нежеланного процесса, тогда тревога рассеется и ум без капризов определится: прибраться, или отложить.

Если определиться не получается, значит что-то упущено — облачка тревожных предвкушений продолжают фонить.

Бастионы эго
Пример. Распространенная ситуация: жена и муж обязывают друг друга оказывать конкретные знаки внимания и любви, но как-то не получается… — внешняя маркировка чувств одного супруга не отвечает запросам второго. Что происходит? То же самое: люди закрывают глаза на свой реальный выбор, потому что прицеливаются на удобный. В прошлых статьях на progressman.ru я попытался донести тщетность таких расчетов.

А что если текущие отношения — это лучшее, на что сегодня можно с человеком рассчитывать? Разве реально улучшить отношения требованиями? Скорей, чем больше требуешь, тем меньше получаешь. Требования убивают отношения.

Когда люди в поисках справедливости начинают бодаться, сталкиваются их неприкосновенные оборонные бастионы эго. Разве можно всерьез рассчитывать, что человек так просто сдаст свою сегодняшнюю «правду», станет «справедливым и адекватным»? А что если он изначально обыкновенный непроходимый болван? Обязан ли он меняться?

Когда мы закрываем глаза на реальные возможности людей, и слепо от них что-то требуем, то по сути призываем их надорваться в попытках совершить невозможное.

Любые конфликты — все та же проблемная неопределенность, когда замутненный эмоциями ум уклоняется от признания реального выбора, и рассчитывает на фантастику.

В одной из статей я уже говорил: невротик задается вопросом «чего я заслуживаю?», здоровая личность — вопросом «какие у меня есть возможности?».

Когда наилучшая актуальная возможность признана, приходит смирение с потерями и успокоение. Потерянные альтернативы — плата за решение проблемы и выход из неопределенности.

Алгоритм
Один из верных способов повиснуть в неопределенности — это попытки по школьной привычке совершить так называемый «правильный» выбор: указать себе направление и силком туда двигаться. А что если этого направления в реальности просто нет? Безвыходные ситуации возникают, когда нереалистичные варианты кажутся правильными и обязательными.

Правильный выбор существует только в отношении реального результата. Для приготовления чая будет правильным залить кипятком заварку. Это конкретная закономерность. А выбор «вообще» всегда совершается в направлении максимального душевного комфорта. И другим правилам не подчиняется.

Даже совесть подвинется, если ее требования напрягают сильней ее же обвиняющих угрызений. Как бы «правильно» ни хотелось поступать по моральным меркам, всегда поступаешь «правильно» по меркам личным — то есть так, как для себя и хотелось.

Каждый миг искренне реализуется единственный возможный вариант себя. Иного текущий опыт не позволяет. Таков естественный поток видимых и скрытых тенденций индивидуальности.

В каждого заложен уникальный путь к личному счастью. Поэтому у каждого к нему и свой вкус — этот интимный ориентир — единственный надежный индикатор верного направления.

Поэтому психолог — не морализирует, не указывает, как поступать, ничего не советует, а помогает клиенту перестать капризничать, и признать реальные варианты выхода из неопределенности. Дальше клиент полагается на собственный вкус — личный индекс счастья, и решает сам, что выбрать.

Алгоритм решения проблем:
1. уточнить проблему
2. опознать реальные варианты взаимодействия с ней
3. выбрать самый привлекательный

Игорь Саторин