Избегающие близких отношений

Да, он любил жену, но как-то странно все складывалось. Его как будто отталкивала от нее невидимая сила. Вся эта забота о нем раздражала. Недавно он болел, а жена поила его морсами, сидела рядом, гладила по голове. И в какой-то момент он понял, как она напоминает ему маму. Знакомое из детства тягучее чувство, когда мама говорила: «Уроки сделал? Надень шапку! Что за друзья? Тебе не до девочек, готовься в институт!»

И от этого чувства, когда тебя контролируют так, что кажется сейчас съедят с потрохами, хотелось бежать со всех ног.

Одна из особенностей детей властной матери – избегание близости. В терминах психологии – контрзависимость, или аддикция избегания. Я буду использовать слово «избегающий».

Когда есть человек, который тебя постоянно контролирует, возникает ощущение, что ты не принадлежишь себе. То есть тебя нет, ты растворился в другом. Нет твоих хочу или буду. Фактически, это страх смерти. Так и закрепляется, что любые близкие отношения – это как с мамой, тюрьма, паралич, конец. И тогда человек фиксируется на отстаивании собственной независимости любыми средствами.

Похожие чувства испытывают люди, пережившие насилие – как только отношения доходят до точки, требующей раскрытия, сближения, ответственности, человек начинает любыми способами увеличивать дистанцию. Иногда просто исчезая с горизонта, отключая телефон. Иногда погружаясь в работу. И, конечно, никаких ответов на ваши вопросы в попытке прояснить, что же между вами происходит.

Он и сам не знает. Ему просто очень страшно в этот момент. И его бегство из отношений – это способ спасти себя, свое «Я». Подсознательно и метафорично любой партнер, требующий близости, воспринимается как мама, собирающаяся «родить его обратно».

Отношения даются этим людям очень тяжело. В какой момент возникает тревога, заставляющая убегать: в начале знакомства или уже в браке – сказать сложно. Но на определенном этапе избегающий перестает чувствовать себя в безопасности.

Это может быть связано с каким-то действием или поведением со стороны партнера. Достаточно просто почувствовать себя немного менее самодостаточным, чем раньше. Слишком жаркие объятия, жалко расставаться, грустное «скучаю» - и вот уже хочется оттолкнуть партнера. Осознанно эта цепочка не прослеживается: просто в какой-то момент человек ощущает несвободу, нарушение личных границ, чувство, что партнер его опустошает, и пытается восстановить баланс. Для оставленного партнера это всегда переживается болезненной виной: «Что я сделал не так? В чем моя ошибка?».

Избегающие могут вступать в брак, но, комфортнее всего чувствуют себя с дистантным партнером, хотя по аналогии с детскими отношениями часто выбирают того, кто нуждается в тесной близости. Это такой комплементарный невротический брак: один, имея опыт общения с контролирующим родителем, избегает близости и представляется недоступным, а другой, у которого в детстве был опыт общения с эмоционально отстраненным родителем, выбирает как раз недоступного, чтобы проиграть детский сценарий и «завоевать» родительскую любовь с помощью проекций на партнера.

Образуется цикл: почувствовав угрозу, один убегает, но, увеличив дистанцию, начинает скучать. Другой чем сильнее страдает, тем сильнее любит. И приближается, в надежде, что сейчас он посильнее «долюбит» и его больше не оттолкнут.

Самый комфортный брак для избегающих – это симметричные отношения, где оба партнера держатся на расстоянии - эмоционально или физически (отношения на расстоянии, отношения с женатым, изменяющий партнер). Когда ты вроде в отношениях, но как бы и нет.

В отличие от нарциссов избегающий вовсе не желает играть с чьими-то чувствами, чтобы потешить самолюбие. Его отстраненность – попытка как-то поддерживать отношения. Потому что, как и любой человек, он хочет чувствовать себя нужным и любимым.

Возможно, когда-то он поймет, что с ним происходит и захочет близких отношений с любимым человеком, без ощущения того, что они его пожирают.

Юлия Хилл