Эксперимент

Это произошло в конце 1940-х, когда советские исследователи начали эксперимент над группой испытуемых из числа политических заключенных. Тех заперли на 15 дней в камере, не позволяя им заснуть, для чего использовался специальный газ-стимулятор.

В помещение подавали кислород, там установили микрофоны и за подопытными наблюдали через закрытые толстым стеклом окошки.

В распоряжении испытуемых был запас воды и пищи, туалет, а также книги. Всем им пообещали, что дадут свободу, если им удастся продержаться без сна в течение месяца.

Поначалу всё шло спокойно, исследователи наблюдали за вполне обычными повседневными действиями своих подопытных. Разве что со временем их разговоры становились всё более и более склоняться к мрачным размышлениям и событиям прошлого...

А вот после начались странности в поведении: испытуемые начали жаловаться на жизнь вообще впадать в состояние выраженной паранойи. Они перестали контактировать с соседями по камере, а вместо того начали "стучать" друг на друга в установленные микрофоны... Исследователям показалось, что так сказывается воздействие подавляющего сон газа-стимулятора.

5 дней они стали жаловаться на события, приведшие их к текущему состоянию и начали демонстрировать сильную паранойю. Перестав общаться друг с другом, они стали шепотом докладывать на своих сокамерников в микрофоны. Довольно странно, что они решили, будто смогут завоевать доверие экспериментаторов, выдавая своих друзей. Первое время ученые думали, что это было действием самого газа...

10-й день эксперимента: неожиданно один из запертых в камере внезапно начал кричать и бегать внутри, и так продолжалось более трех часов, пока он не порвал свои голосовые связки. Удивительно, что остальные на это никак не реагировали, продолжая шептать в микрофоны.

И тут кричать и бегать начал второй испытуемый... Остальные же вырвали страницы из книг и, намочив их слюной, залепили окна для наблюдения. На время крики и шепот в микрофоны прекратились.

Трое суток из камеры не доносилось ни единого звука... Ученые отметили, что уровень потребления кислорода стал таким высоким, будто все пятеро занимались физкультурой.

На утро 14-го дня исследователи решились на незапланированный шаг: войти в камеру, чтобы убедиться, что подопытные всё еще живы и не в коме. Через динамики тем сообщили: "Мы открываем камеру, чтобы проверить микрофоны. Отойдите от дверей и лягте на пол, или будете застрелены. Сотрудничество приведет к освобождению одного из вас".

В ответ донеслась единственная фраза: "Мы больше не нуждаемся в свободе".

На 15-й день из камеры вывели весь газ-стимулятор и наполнили ее свежим воздухом. Сразу же после этого три голоса из камеры стали молить о возвращении газа, как будто от этого зависела их жизнь. В камеру послали солдат, чтобы вывести испытуемых, и крики усилились...

Четверо из пятерых жертв эксперимента были живы, но едва ли их состояние можно было назвать жизнью. Запасы еды с 5-го дня были нетронуты. Вся камера была на 10 см затоплена, так как сливные отверстия оказались заткнуты фрагментами тела пятого подопытного...

У четверых оставшихся также были оторваны огромные куски мышц и кожи. Внутренние органы из живота у всех четверых были вырваны и валялись на полу вокруг. Сквозь обнаженные ребра были видны легкие. Дальнейшие исследования показали, что они разрывали себя сами, причем не зубами, а пальцами...

Лежа на полу эти еле живые люди орали, требуя газа, который не позволит им заснуть. Даже бывалые военные отказались заходить в эту камеру, чтобы вынести тела наружу...

Когда добровольцы всё же попытались вынести израненные тела из камеры, те неожиданно оказали яростное сопротивление. Одному из солдат перегрызли горло, другому прокусили бедренную артерию и яички... Остальные сами свели счеты с жизнью спустя месяц-другой.

Один из четверых испытуемых тут же умер от потери крови, повредив селезенку. Медики пытались ввести ему успокаивающее, но он не реагировал даже на десятикратную дозу морфина, и продолжал драться, сломав ребра и руку одному из докторов.

А его сердце билось еще 2 минуты после того, как в сосудах не осталось крови. И после остановки сердца он кричал "Еще" в течение пары минут, пытаясь ударить всех,до кого мог дотянуться, пока наконец не затих.

Троих оставшихся удалось крепко связать и перенести в больницу, причем двое так и продолжали требовать стимулирующего газа. Испытуемый, помещенный в операционную для возвращения внутренних органов на место, яростно пытался избавиться от ремней, и его еле держал солдат весом за 80 килограмм. Врачам потребовалась повышенная доза наркоза, чтобы отключить его. Но как только глаза испытуемого закрылись, его сердце остановилось... Исследования показали, что уровень кислорода в крови этого подопытного был в три раза выше нормы. Мышцы конечностей были сильно повреждены, а 9 костей - сломаны...

Второй из выживших был тот, кто первым начал кричать. Мотая головой, он протестовал против наркоза. Когда кто-то предложил оперировать его без анестезии, подопытный кивнул головой и выдержал все 6 часов операции по возвращению органов и восстановлению остатков кожи. Одна из медсестер в ужасе заявляла, что пациент улыбался, когда их глаза встречались. Хирург несколько раз повторял, что по всем законам медицины невозможно оставаться живым в таком состоянии.

По окончании операции пациент начал громко хрипеть и вырываться, глядя на врача и пытаясь что-то сказать. Когда ему дали ручку и бумагу, тот накорябал: "Продолжайте резать".

Оставшимся двоим также провели операцию по возвращению органов, тоже без анестезии. Им пришлось ввести парализующие препараты, так как они постоянно смеялись и пытались освободиться.

Получив возможность говорить, они начали просить возвращения стимулирующего газа. На все вопросы о том, почему они рвали на себе кожу, зачем вырывали внутренние органы и для чего им нужен газ, был только один ответ: "Мы не должны засыпать".

Всех троих связали и поместили обратно в камеру, чтобы решить, что делать с ними дальше. Командир из НКВДшников приказал вернуть им газ, чтобы посмотреть, что же будет, если вернуть им газ, несмотря на протесты исследователей.

Подопытных подключили к аппаратуре для снятия электроэнцефалограммы (ЭЭГ). Ко всеобщему удивлению, после сообщения о том, что газ вернут, их сопротивление прекратилось. Они только изо всех сил пытались не заснуть. Один издавал громкие звуки, немой терся ногами о ремни, чтобы сфокусировать свое внимание. Третий держал голову поднятой над подушкой и быстро моргал.

Ученые обнаружили, что по большей части его энцефалограмма была нормальна, но с промежутками пустоты, будто его мозг периодически впадал в состояние смерти. И только одна из медсестер заметила тот момент, когда он закрыл глаза и коснулся подушки: его ЭЭГ переключилась в режим глубокого сна, затем смерти. И одновременно сердце жертвы эксперимента остановилось.

Второй испытуемый стал кричать, чтобы газ давали немедленно. Его ЭЭГ показывала те же пустые промежутки. И командир приказал немедленно запереть в камере с газом двоих испытуемых с тремя учеными.

Один из исследователей, услышав это, выхватил пистолет и застрелил сначала командира, а затем немого испытуемого и направил дуло на оставшегося... Все члены комиссии выбежали из комнаты.

Ученый кричал: "Я не пойду туда с этими существами! Только не с ним!" Он спрашивал под дулом пистолета: "Да что ты такое на самом деле Я же должен это узнать???"

Испытуемый улыбнулся: "Неужели ты так быстро забыл? Мы - это вы. Мы - то безумие, которое таится внутри вас и стремится освободиться в любой момент во всей своей животной глубине. Мы - то, от чего вы прячетесь каждую ночь. Это нас вы пытаетесь усыпить и парализовать, скрываясь в убежищах, куда мы не можем проникнуть".

Ученый, подумав полминуты, выстрелил в сердце последней жертвы зловещего эксперимента. Тот слабо прохрипел: "Так... близок... к свободе...».

Поездка на рыбалку

Как то раз собрались мы с моим соседом Сергеем на рыбалку на сутки. Взяли спиннинги, ящик со снастями, палатки, припасы, все необходимое, и отправились на автомобиле Сергея в 4 часа ночи, чтобы уже в 6 утра быть на речке. Ехать, приблизительно, 100 км до посёлка. Вообщем, через 1 час 50 минут мы уже были на месте. Конечно же, нам потребовалось время, чтобы найти хорошее место, расположиться, установить палатки и так далее.

В половину седьмого мы уже ждали первого клёва. В течение дня клевало хорошо. Оправдались наши ожидания. Сергей поймал двух килограммовых щук, я поймал киллограмового окуня. Ближе к обеду мы решили свернуть на время рыбалку, и начали ставить мангал. Поели, поговорили, и ближе к ужину опять взялись за дело, но что-то уже клевать перестало. Часа два мы ещё провозились, после чего вообще забили на это дело.

Собрались ужинать, уже темнело, надо было готовиться ко сну по-тихоньку. Становилось прохладно и мы, забрав с собой
все вещи на ночь, разошлись по палаткам. За день на свежем воздухе я достаточно утомился и стал засыпать практически сразу. Сон был какой-то необычно, волнительный, я просыпался каждые пол часа и снова засыпал. Телефон сел, зарядить нечем было, и потому я даже время посмотреть не мог.

Но ближе к рассвету, когда уже светило красное зарево где-то в далеке, я вдруг сквозь сон услышал необычное бормотание снаружи. Выглянув из палатки, я увидел сидящего на берегу Сергея со спиннингом в руках, точнее чёрный силуэт на фоне ещё слабого рассвета. Я окликнул его, поинтересовался о том, клюёт у него или нет, но в ответ молчание. Я решил, что он уснул сидя, бывает и такое. Вылез я из палатки , надел куртку , накинул капюшон и присел недалеко от него, шагах в десяти. Не стал я лишний раз тревожить Сергея , а просто всматривался вдаль, надеясь на то, что он вот вот пробудится сам. Внезапно я услышал от него странное бормотание, тихое и монотонное. Я не узнавал его голос, но кто это мог быть кроме него, да некому больше. Приехали мы сюда вдвоём. Я его окликнул опять, и бормотание резко прекратилось, в темноте я видел как силуэт смотрит в мою сторону, голова его была повернута на меня, мне стало совсем не по себе. Но пришла мне в голову мысль, что Сергей мог в палатке изрядно выпить, зная, что у меня тоже есть водительское удостоверение и за руль на обратном пути могу сесть я. Этой мыслью я как то даже себя успокоил. Ну некому больше тут ночью находиться кроме нас. Внезапно захотелось по малой нужде . Я встал с настила и пошёл за палатку в лес, который был сразу у берега. Зайдя за дерево, я чуть не задохнулся от стойкого запаха гниения . Забыв про то, что хотел справить нужду , я стал смотреть по сторонам, но было очень темно. Фонарик я с собой не прихватил, телефон был разряжени тот остался в палатке вместе с фонариком. Через минуту я увидел недалеко от себя тёмную фигуру человека , лежащую в траве. Я сразу понял , откуда исходит этот запах. Мне стало страшно. Я стал кричать и звать Сергея, но он не откликался. Мне стало совсем страшно. Меня затошнило, ноги дико подкашивались, перед глазами поплыло. Я приблизился к лежащей фигуре, причём чем ближе подходил, тем лучше мог её разглядеть. Но... когда приблизился на расстояние шага, то чудом не упал в обморок. В траве лежал труп Сергея. Труп моего соседа Сергея, с которым мы приехали сюда на рыбалку. У него перерезано горло. Я потерял дар речи, не мог даже пошевелиться. Встал как вкопанный, глядя на изуродованный труп моего приятеля. Вокруг ночь, ни души, кроме того самого, кто сидит сейчас на берегу вместо Сергея. Или уже не сидит...? Лишь эта мысль заставила меня вновь почувствовать свое тело живым. Я тут же обернулся и увидел что на берегу уже никого нет. Господи !!! Значит он идёт сюда. Я сам не помню, как я рванул вперёд по лесу. Я никогда бы не подумал , что мои ноги могут так быстро бежать. Бежал я долго, через весь лес. Бежал я не оглядываясь. Душа моя провалилась в пятки, голова отказывалась думать, дыхание перехватило, руки холодели от первобытного ужаса. Кто он такой? Что он хочет. А самое главное - бежит ли он за мной ?

Добежав до посёлка уже на рассвете , я стал ломиться в первый попавшийся дом, а когда открыли дверь, я упал на пороге без дыхания, мой организм был измотан по максимуму. Очнулся я в отделении милиции, где висело много фотографий людей, пропавших без вести в этом самом лесу.

Безымянная

Ольга была мертва уже четырнадцать часов. Все это время она сидела на холодном подоконнике и безучастно смотрела то на очертания своего тела, лежащего на полу, то в залитое черной краской ночи окно.

Наконец, зимняя темнота за стеклом постепенно сменилась чахло-розовой зарей, вымывшей из мрака голые деревья, забор и снег. Бледный свет проник в дом, и Оля рискнула подойти к телу поближе и зачем-то присмотреться к ранам. Три красных пятна на спине, белая махровая ткань халата пропорота, на нитках, торчащих из разрезов, засохла кровь. Девушка поморщилась и вернулась на прежнее место.
В приоткрытой двери появились темные мохнатые уши - откуда-то вылез сонный пушистый кот Герасим. Серый дымчатый питомец с желтыми глазами помялся на пороге и осторожно двинулся вперед, обнюхивая окружающее его пространство и не сводя глаз с трупа хозяйки. Оля внимательно следила за ним, но когда животное подошло к телу совсем близко, решила прогнать его, на всякий случай.
- Кыш. Кыш, я сказала… Брысь! - она махнула рукой. Кот взглянул на нее так, словно впервые увидел, испуганно присел, поджав уши, и зашипел. После этого он низко пригнулся к полу и выбежал из комнаты. Из окна девушка увидела, как Герасим упруго прыгнул всей своей серой тушей с крыльца, по брюхо провалился в снег рядом с дорожкой, воровато оглянулся назад и полез дальше, дергая приподнятым хвостом.
- Девять утра, - произнесла Ольга тихо, просто чтобы хоть что-нибудь сказать. - Девять утра, а меня еще не нашли. Когда уже кто-то придет... Неужели никто не слышал шум? Я же так кричала, а никто не пришел... И сейчас не приходит.

Сергей неожиданно пришел накануне, около семи вечера. Бывший муж был бодр, весел, и растирал розовый от мороза и наморщенный от смеха нос. Сережа подарил Ольге букет, бережно завернутый в газету, и торт, поздравил с прошедшим Днем Рождения и колюче расцеловал в щеки. Они сели пить чай на кухне, обсуждая какие-то пустяки вроде последних новостей, а потом он аккуратно завел разговор все о том же.
- Оля, я тут подумал. Давай все-таки снова сойдемся. Не чужие же друг другу. Дай мне второй шанс, все будет по-другому, - он помял пальцы и, не сводя с них глаз, произнес, - я не буду больше так ревновать. Я же просто люблю тебя, поэтому теряю иногда голову.
Сразу после этих слов разболелась голова - не хотелось говорить об одном и том же в десятый раз. Сколько уже просила оставить эту тему, воскрешавшую в памяти вечера скандалов и угроз.
- Сереж – нет, я не изменю уже своего решения, поверь. Возвращаться к тому, что было, нет смысла, а на новый лад мы не заживем. – Она на несколько секунд остановилась, чтобы не заплакать, и подвинула вазу с цветами, словно отгораживаясь от прошлого, сидевшего напротив, - Понимаешь, тут еще одно… Я не говорила тебе, но надо все расставить по местам - у меня появился другой... Вот... Поэтому – уходи, пожалуйста.
То, что случилось потом, напоминало самый страшный фильм ужасов. Сергей сначала резко изменился в лице, а потом почти сразу его потерял. Он не разозлился, не огорчился, не вышел из себя, а именно потерял человеческое обличье.
- Так и знал, стерва, что ты гуляешь от меня и всегда гуляла, сама теперь созналась! – взревел Сергей и, продолжая что-то кричать, страшно потянулся к ней через стол скрюченными руками.
Ольга порядком одурела от страха в этот момент, она не знала, что ее маленькая ложь так отзовется. Но в оцепенелый разум все же метнулась мысль – надо бежать, сейчас, немедленно, куда угодно, босиком по снегу. Она рванулась к двери.
- Куда, - прорычало чудовище, перевернуло стол и больно ухватило ее за локоть, - куда ты собралась!!! Я еще не договорил с тобой!
Ольга начала кричать так, как никогда в своей жизни не кричала, отбиваясь от мужа:
- Пусти, пусти!!! Люди, помогите, а-а-а, убивают! Убивают!!! - тут ей удалось выкрутить посиневшую руку из мертвой хватки мужчины и снова броситься к спасительной двери, раня ноги о шипы роз и осколки разбитой вазы.
А потом был холод в спине и безумная слабость, моментально прижавшая женщину к холодному полу. Сквозь слезы она видела, как Сергей пятится назад с окровавленным ножом в руке. Им Оля полчаса назад порезала праздничный торт. Потом Сергей просто повернулся и тихо вышел из дома, выключив свет. Ольга осталась лежать в темноте. В ней что-то долго стучало, а потом ослабело, сбилось с ритма, поперхнулось и стихло....

Сейчас Ольга была абсолютно свободна и могла пойти куда угодно, но ей не хотелось бросать несчастную убитую себя одну в выстывшем доме. Пусть придет хоть кто-нибудь, чтобы больше не беспокоиться. И тут, словно во исполнение желания, она увидела, как в калитку вошел сосед – дед Валентин и заспешил по дорожке к крыльцу.
- Ольга, Оля, у вас все хорошо? Я вчера слышал у вас шум… - пожилой человек остановился, прислушался, а потом с бормотанием неловко взобрался по ступеням к двери. Он со скрипом распахнул ее, впустив в дом клубы холодного пара, и прошел в комнату.
- Оля... - девушка видела, как дед застыл на пороге, ошарашено глядя на жуткую картину, развернувшуюся перед ним. Он постоял немного, приходя в себя от увиденного, а потом развернулся и бросился обратно во двор.
- Ксения Александровна! Оленька.. Там… Господи, беременную… - он уже бежал по улице, и были слышны его удаляющиеся крики. - Звоните в скорую! Вызывайте милицию! - понятно, кивнула Ольга, он торопится к соседке, у которой есть телефон. Сейчас ее мертвую заберут, и все будет хорошо.

- Мама, а мы когда домой пойдем? - Оля развернулась к заспанной девчушке лет четырех. Девочка с длинными распущенными светлыми волосами сонно терла маленьким кулачком глаза, переступая босыми ножками по полу.
- Раз ты уже проснулась, то сейчас и пойдем, - Оля улыбнулась, встала с подоконника и протянула руку малышке. Они обе, босые и нечувствительные к утреннему морозу, вышли на заснеженный двор и двинулись к воротам.
- Ма-а-ам, - девочка вдруг остановилась и подняла серьезное личико.
- Что, солнышко?
- А если бы я родилась, как бы ты меня назвала?

Поиграем?

Роджерс изо всех сил пытался остановить напор воды, льющейся как фонтан из трубы, но у него ничего не выходило. Ругнувшись про себя: "Ну почему меня вызвали в этот старый дом в котором каждый месяц что-то ломалось, а сейчас и трубу прорвало", принялся устранять неполадки. Но тщетно. Его напарник, с которым он пришёл на вызов, куда-то запропастился.

- Кеннеди. - Но из-за напора воды его компаньон вряд ли что-то услышал из уст Роджерса, который в одиночку спасал жителей двухэтажного дома от наводнения. Наконец он остановил, но не без труда напор воды, окольцевав трубу большим металлическим хомутом.
Насквозь промокший Роджерс решил закурить сигарету, как появился Кеннеди.

- Ты куда уходил? - С недовольством произнёс спасший людей от наводнения водопроводчик.

- Меня позвала одна старушка, она сказала, что у них здесь в этом подвале погибла...

- Кеннеди. Ты знаешь наш устав, что ты должен помогать мне. Ты работаешь всего-то чуть больше месяца, и уже... - Но не успел Роджерс договорить, как услышал, что кто-то сверху хлопнул дверью подвала.
Оба резко вскочили на ноги, побросав инструменты.

- Это наверное дети балуются. - Возмущённо проговорил Роджерс. Взяв свой длинный фонарь, лежащий на соседней трубе, он пошёл к выходу, и почувствовал, как сильный холодок повеял в его сторону.

- Сейчас я проучу тебя, маленький... - И вдруг Роджерс замолчал. То что он увидел на стене, явно заставило его занервничать.
"Давай поиграем?" - Было написано на ней.

- Кеннеди, ты это видел?

Когда подошёл напарник Роджерса, то ему стало не по себе.
- Я проходил мимо этой стены буквально пятнадцать минут назад, и тут этой надписи не было.
Наступила гробовая тишина. Двое принялись медленно подходить к выходу, как через десять метров они обнаружили на стене ещё одну, но с более толстым шрифтом надпись:
"Тогда начинаю играть я..."

- Не нравится мне всё это. - Взволнованно произнёс Кеннеди.

- Да что ты всё заладил. Это детвора шутят друг над другом. Когда мы сюда приехали, подвал же был открыт. - Роджерс и сам было пытался себя успокоить, но почему-то на душе у него была тревога.
Подойдя к выходу, Кеннеди взялся за ручку двери и нажал на неё. Дверь была заперта. Вздохнув, Роджерс произнёс:

- Кстати, что там твоя старушка тебе сказала?

- Я не уверен. По общению с ней, я подумал, что она слегка не в себе. Она говорила какую-то чепуху про этот подвал. Ведь давным-давно её муж, который напился в хлам, решил свести счёты с её дочерью, которая пришла домой после выпускного бала на утро. В общем, она сказала, что её бывший муж гонялся за своей дочерью по всему дому, и она забежала сюда, в этот подвал. А потом он её расчленил.

- Так себе история. - С усмешкой вздохнул Роджерс. - Я звоню в контору. Ты же не догадался взять номер этой старой... - Не успел он договорить, как впереди него послышался чей-то смешок. Посветив перед собой, Роджерс увидел на стене новую надпись, от которого у него кровь застыла в жилах:
"Он придёт за вами, и расчленит вас, как и меня. "
Дальше текста красовался смайл, с довольно устрашающими на нём нарисованными зубами.
Роджерс в панике достал свой телефон, и как только набрал номер своей службы, в которой он работал, на что ему ответили:

- Я уже спускаюсь. Я точил топор. - Отвратительным хриплым голосом произнёс кто-то по ту сторону трубки.

- Это что ещё за шутки! - Закричал Роджерс. Взяв из своей рабочей сумки баллонный ключ, он направился к выходу. Пока он шёл, то видел, что на стене появлялись всё более новые угрожающие надписи.

Напуганные водопроводчики, светя перед собой фонарём, дошли до выхода. Ударяя по двери ключом с криками о помощи, Роджерс неожиданно услышал сзади себя нечеловеческий душераздирающий крик. Он мигом посветил туда, и увидел картину: мужчина, на вид, лет сорок пять, державший в руках топор, наносил удары по девушке, которая была наряжена в белоснежно-белое платье. Расчленив свою дочь, он как будто почувствовал, что за ним кто-то следит. Медленно поворачиваясь, его облик постепенно начало стареть. И когда мужчина повернулся к водопроводчикам окончательно, то он принял вид старика, на внешность, лет восьмидесяти. Крепко сжав обеими руками топор, он произнёс:
"Поиграем?"

В подвале пронеслись крики умирающих водопроводчиков от восставшего из мёртвых старика. Наступила кромешная тьма. Старик вскоре поднял с пола фонарь, и кровью своим пальцем написал:
"КОНЕЦ ИГРЫ".

Автор: Sergey Invisible
Группа автора: Invisiblefun.