«Я сам понять не могу, почему меня взяли на роль Портоса.

Просто однажды раздался звонок: «Это Георгий Юнгвальд-Хилькевич, мы с тобой как-то познакомились в компании у Вики Федоровой. Помнишь?» Я, конечно, не помнил — с кем только я не знакомился! Но ответил: «Да, конечно!» А он продолжает: «Я сейчас готовлюсь к съемкам «Трех мушкетеров». Давай, приезжай в Одессу на пробы». Говорю: «Я бы с удовольствием, но у меня нога сломана». Я тогда сидел на бюллетене дома с переломом. Но Хилькевича это не остановило: «А при чем здесь нога? Я тебя по пояс сниму. Мне твои ноги и не нужны. Ты сможешь доползти до самолета?»

Был февраль, в Москве холодно, дома скучно. Думаю: а почему бы не слетать в Одессу? К самим пробам я отнесся совершенно спокойно: у меня уже был подписан контракт с Рижской киностудией на съемки одного детектива в Польше и ГДР.

И вот прилетел я на Одесскую киностудию, надели на меня какой-то паричок, вручили мушкет, дали текст и сняли пробы. Причем для меня было полной неожиданностью, что мне предложили роль Портоса.

«Мушкетерами»-то я в детстве зачитывался, но никак не представлял себя в этой роли. Я ведь не был полным человеком. Когда меня утвердили и начались съемки, мне под костюм поддевали поролоновые «толщинки», чтобы мой герой приобрел должный объем.

Во всем этом я прел на июльской жаре, да еще и приходилось скакать с тяжелым оружием на лошади. В отличие от моих друзей, я не мог раздеться даже во время перерыва...

Внешность Портоса мы с художницей картины придумали вместе. Пересмотрели много книг по историческому костюму, особое внимание уделяли деталям. Я где-то высмотрел, что аристократы того времени носили банты в волосах — так у Портоса появился бантик».© Валентин Смирнитский

ВОСПОМИНАНИЕ ИВАНА ДЕМИДОВИЧА ШАДРИНА
(из фондов Алматинского Военно-исторического музея ФНВПЦ МО РК.)

«...В Дубосеково мы пришли вечером 15 ноября. Клочков зашел в дом путевого обходчика и попросил покормить нас. Тот не отказал. Сразу после ужина пошли к железнодорожному полотну. Клочков выбрал позицию метрах в трехстах от разъезда вниз. Стали рыть окопы. Мерзлая земля трудно поддавалась. Мы ее рыли кирками и шахтерскими лопатами. Немного погодя подъехал на машине сам генерал Панфилов.

Поздоровался и спросил о нашем настроении. Конечно, мы ответили, что встретим врага подобающим образом. Потом он у Клочкова спросил: - Чем занимаетесь, товарищ политрук? - Окапываемся, - ответил тот, - как приказано. Иван Васильевич внимательно осмотрел нашу оборону и остался недоволен, показал совершенно на другую высотку, где позиция будет более удобной. Он-то знал, что на нас попрет противник усиленный танками, да и для самолетов мы уязвимы. Заново начали рыть окопы. Через трое суток все было готово: и окопы, и блиндажи, и ходы сообщения.

Мы еще сверху все это укрыли лапником и шпалами. Только передохнуть не пришлось. Лишь успели почистить винтовки, аккурат в долинку, что открылась от села Нелидово, высыпала пехота противника и двинулась в нашу сторону. Подпустили поближе, а потом из «Максима» да с винтовок как ударим залпом, да другой раз. Бросив убитых, а, может быть, и раненых, немцы откатились назад. Мы-то радуемся: а как же, все целы, даже никто не ранен, а их-то на снегу вон сколько чернеет! И добрым словом помянули нашего Батю-генерала, удобное место он выбрал, вот что значит, большой опыт иметь! А немного погодя услышали характерный для движущейся техники гул. Все стало ясно: на нас идут танки! И мы их увидели. Казалось, танки движутся сплошной стеной, в два ряда. У нас против такой силы по две гранаты и по две бутылки с зажигательной смесью. Клочков по окопу бежит и успокаивает: - Не тушеваться! Продержимся, братцы! А помощь обязательно придет! Василия Клочкова любили, хотя в те дни ему исполнилось всего-то тридцать. Он располагал к себе беспокойным характером, горячим словом и личной отвагой в бою. Одним из первых был представлен к Ордену Красного Знамени за мужество, проявленное в боях под поселком Болычево. А как он любил свою единственную дочурку! Бывало, в короткие минуты передышек, осторожно вынет из полевой сумки обернутую в газетный лист фотографию, нежно коснется потрескавшимися губами крохотной головки дочурки и скажет: «Это моя». Наверно, у каждого в те минуты ожидания подхода танков перед глазами пронеслись родные образы близких, отчий дом. Подпустили танки поближе, а потом выскочили на бруствер и метали в них гранаты и бутылки. Гарь от подожженного танка густая, дым застилает глаза. Сначала загорелись три, затем еще два танка. Остальные развернулись и поползли назад. - Для первого раза неплохо! - подбодрил политрук.
Правда, теперь у нас были потери. Но не успели перевязать раны и перенести из окопа мертвых, как гитлеровцы снова бросили в атаку уже тридцать стальных махин. Они плотной трехрядной стеной двигались в лоб группе Клочкова. Наш политрук задумался. Пропустить танки на шоссе - значит, открыть путь на Москву. Вот тогда и услышали мы его набатный клич: «Братцы! Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва!». Помню, как подбил первый танк. Потом подготовил последнюю гранату и, подпустив темно-зеленое, с крестом на боку, лязгающее чудовище, бросил ее под надвигающиеся траки... Очнулся я в плену. Потом - Германия. Концлагерь. Вернулся домой инвалидом первой группы», - рассказывал о себе солдат Иван Шадрин. За его плечами трудное детство и юношеские годы. Мечта получить образование, но она не сбылась - в доме требовались рабочие руки. Вплоть до призыва в армию был рабочим на сахарном заводе в поселке Кировск Каратальского района. Да, он остался жив, а потом, после освобождения, угодил в другой лагерь, но теперь советский. Ивана Шадрина хоронили трижды. Первый раз его и к Герою Советского Союза представляли посмертно. Уже в советском лагере им вплотную заинтересовались: «Шадрин, говоришь? Тот самый, что у Панфилова в дивизии служил и Москву защищал? Так ты Герой Советского Союза!» И ему не раз приходилось доказывать, что он и есть тот самый Шадрин, и при всем этом - не мертвый, а живой. Когда вернулся домой, только мать встретила сына, отец к тому времени умер, а вот жена вышла замуж за другого. Взял из рук матери «похоронку», пришедшую на него, погоревал да вскоре устроился сторожем на току. И случилось так, что про солдата Шадрина прознал местный журналист и начал писать Калинину, описывая судьбу скромного сельского труженика и честного воина. И добился своего. Шадрина пригласили в Москву, и Михаил Иванович Калинин собственноручно приколол ему на грудь Звезду Героя Советского Союза. В Кировск вернулся Иван Демидович в мундирчике, со Звездой, прихватив с собой фронтовую подругу Анну Кононовну. Шли годы, Иван Демидович вел большую работу по патриотическому воспитанию молодежи. Замечательный кинодокументалист Владимир Татенко собирал материалы, чтобы снять нашего земляка на пленку, задумывал фильм о человеке, шагнувшем в бессмертие. К сожалению, никто и ничто не вечно на земле. Сердце фронтовика не выдержало тяжелого ранения и контузии, несправедливостей и невзгод, что выпали на долю отважного патриота. Смерть настигла его 21 октября 1985 года.

›› tags [ 🕊 ]: #art @venti_genshin_impact #venti #genshin_impact

🦋