Погибая от ковида, мама успела родить 700—граммового Вову

Женщина родила сына, будучи одной на ногой на том свете, и не приходя в сознание. Это было экстренное кесарево. Она так и скончалась, не узнав, что родился сын, и не успев не то что покормить, но даже назвать его. Так что первые месяцы он лежал в специальном кузовке, весь опутанный трубочками, по размеру больше напоминавший эльфа, чем ребенка, и на табличке было просто написано «мальчик».

Евгения и Николай жили вместе пятнадцать лет, хотя официально не были расписаны. Сначала недосуг было, а потом, вроде, и незачем. Решили, что поженятся перед рождением ребенка. Но и с этим вышла загвоздка — забеременеть не получалось долгие четырнадцать лет. И вот, наконец, осенью 2021-го года выяснили, что скоро станут родителями. Свадьба была назначена на пятое февраля. В конце января оба загремели в реанимацию, первого февраля экстренно родился Вова, а седьмого — через два дня после так и не состоявшейся свадьбы — мама-невеста скончалась.

Николаю долго не говорили, что Жени больше нет. Боялись, что не переживет горя, слишком слаб он был. Но зато сообщили, что родился сын. За эту новость и цеплялся новоиспеченный отец, выкарабкиваясь из тяжелой пневмонии.

К ребенку папа пришел сразу, как только пустили, из реанимации — в реанимацию. Очень болезненно воспринял безродное «мальчик» на люльке и до слез возмущался: «Напишите — Кустов Владимир Николаевич! Он должен знать, что есть папа, который его любит. Тогда он победит». Без оформления документов написать имя было нельзя, но, видимо, Вова услышал, или почувствовал, потому что, несмотря на изначально плохие прогнозы, он действительно победил!

Кустовых выписали из реанимации. Но следующие девять месяцев папа с сыном провели в обычной больничной палате. Куча кормящих мам с детишками и один «кормящий» папа. Женщины звали Вову «сын полка» и помогали, как могли.

Вот только профессия у Николая — машинист дизельной электростанции Магаданской ТЭЦ. И на работу с коляской не берут. А в отпуске по уходу за ребенком до 3-х лет денег особо не платят. Няня — тоже не вариант, так как у мальчика стоит трахеостома. Услуги же специалиста, которому можно доверить ребенка с такими особенностями, стоят больше, чем отец заработает. Вдвоем же прожить на пособие по утере кормильца крайне сложно. Половину ежемесячного дохода сжирает отопление дома. А еще нужно на еду, на одежду, не говоря уж о лечении!

— Я бы ни за что не обратился за помощью, если бы от этого не зависело состояние Вовы, — вздыхает отец. — Врачи говорят, что у него очень хороший потенциал. И правда, после первых же занятий сын начал уверенно держать голову, переворачиваться. Стал реагировать на игрушки и окружающих. Но лимит бесплатного лечения мы сразу же исчерпали, и за дальнейшее — нужно платить. Доктора твердят, что ни в коем случае нельзя останавливаться, тогда Вова может вырасти относительно здоровым. Условие только одно — непрерывная профессиональная реабилитация! Без нее сын не справится. А я без помощи не справлюсь с оплатой, ведь это очень дорого!

Ближайший курс по индивидуальной программе, составленной специалистами центра «Три сестры» специально для мальчика, стоит 592 200 рублей.