157 лет назад, 12 апреля 1866 года, родился Александр Ильич Ульянов — участник революционного движения в России, старший брат В.И.Ульянова-Ленина. Был казнен царским режимом.

Когда Саше Ульянову было 11 лет, на вопрос: «Какие самые худшие пороки?» — он ответил: «Ложь и трусость».

Сложись обстоятельства по-другому, из Александра Ульянова вышел бы выдающийся ученый-естественник: за первую студенческую научную работу он получил золотую медаль Петербургского университета. Однако он не видел своей жизни вне борьбы за права простого народа...

Участвовал в студенческих нелегальных собраниях, демонстрациях, вел пропаганду в рабочем кружке. Впоследствии — один из организаторов и руководителей террористической фракции «Народной воли», один из авторов ее программы.

Один из однокашников Ульянова, студент-кубанец Семен Хлебников, утверждал, что любая из тургеневских или некрасовских девушек пошла бы за таким человеком на смерть. Но Саша не успел пережить большое личное чувство. Он был арестован в 20 лет, при подготовке покушения на российского императора Александра III. 20 мая 1887 года по приговору царского суда его повесили во дворе Шлиссельбургской крепости.

Перед этим, на свидании с матерью в тюрьме, он плакал и обнимал ее колени, прося простить за причиняемое ей горе; он говорил, что кроме долга перед семьей у него есть долг перед родиной. Он рисовал ей бесправное, задавленное положение родины и утверждал, что каждый честный человек должен бороться за освобождение ее…
— Да, но эти средства так ужасны,— возразила мать.
— Что же делать, если других нет, мама?— ответил он.

Перед смертью он попросил принести ему стихи Гейне. Молодой прокурор, присутствовавший при свидании матери с сыном, не мог забыть ее, подавленную несчастьем, и его, поражавшего «мужеством и трогательной нежностью».

Друг и соратник Ульянова — О.М.Говорухин — передал Вере Засулич воспоминания о погибшем революционере сразу после его мученической смерти: «В отношениях к товарищам он был редкий человек: он не имел врагов. Личная ссора с ним была невозможна. Он равно уважал и собственное достоинство, и достоинство других. Это была натура нравственно деликатная: он никогда не подсмеивался, не поддразнивал, избегал всяких резкостей…»

Саша отличался немногословием, однако, если ему приходилось отстаивать свои убеждения, становился красноречив, меток на определения, остер. Он говорил, что нельзя осчастливить человечество «корочкой хлебца», саркастически утверждал, что самоусладительные беседы народных радетелей дают мало.

Граф Дмитрий Толстой, министр внутренних дел, докладывал, что Ульянов «взошел на эшафот бодро и спокойно». «Его вырвали из жизни, не дав сложиться окончательно этой даровитой личности… Он мелькнул как метеор на историческом небосклоне»,— писал товарищ Ульянова, кандальный шлиссельбуржец М. Новорусский…