Давая обещания, следует быть готовым к тому, что рано или поздно их придётся исполнить. Картина «Саломея» написана немецким художником Ловисом Коринтом в 1900-м году.

В Евангелиях от Матфея и Марка описывается печальная история расправы над Иоанном Крестителем. Правитель Галилеи Ирод Антипа давал пир в честь своего дня рождения. По случаю праздника его падчерица танцевала и настолько угодила гостям и отчиму, что тот приказал ей просить за своё искусство любой награды. По наущению матери, сожительствующей с тетрархом, Саломея попросила главу томящегося в темнице пророка. Жестокая просьба была удовлетворена.

На холсте изображён момент страшного подношения. В глубоком блюде синего стекла лежит честная глава христианского мученика. Разряженная полуобнажённая девица прикасается к мёртвому лицу тонкими белыми пальцами, унизанными драгоценными перстнями. С меча палача стекает алая кровь, а рабы ещё не успели вынести из царских покоев обезглавленное тело.

Взгляд главной героини затуманен. Не то неистовая пляска, не то лицезрение жуткого дара точно погрузили её в транс. На заднем плане видны ещё две женские фигуры. Прислужница с веером из перьев павлина застыла, словно скорбное изваяние. Женщина справа, наоборот, довольно ухмыляется. Возможно, это и есть Иродиада, незаконная супруга Ирода, только что избавившаяся от своего обличителя.

Сегодня полотно хранится в Германии в коллекции Музея изобразительных искусств Лейпцига.

В больничной палате, где ночь ещё не до конца уступила место новому дню, утренний свет пробивается сквозь окно, принося с собой дыхание жизни. Пожилая сиделка, измотанная бессонной ночью, задремала в своём кресле. А напротив, на узкой железной койке, больная приподнялась и тянется к окну, будто желая коснуться лучей, что сулят надежду. «Случай в больнице» — работа конца XIX – начала XX века кисти Эмилии Яковлевны Шанкс.

Художница передала в этой сцене тонкий контраст: усталость и временное забвение забот у сиделки — и пробуждение, тянущееся к свету у пациентки. На столике между ними — бутыли с водой и лекарствами, миски, стакан, словно следы ночной борьбы с недугом. Но главное здесь — устремлённый к свету взгляд, превращающий бытовой эпизод в символ жажды жизни.

Эмилия Яковлевна Шанкс (1857–1936) — российская художница, дочь английского промышленника, обосновавшегося в России. Училась в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, где её наставниками были Владимир Маковский и Василий Поленов. Участвовала в выставках передвижников, создавая жанровые сцены, проникнутые вниманием к простому человеку и его внутреннему миру.

На заснеженной станции группа крестьян с явным любопытством наблюдает приближение паровоза. Их лица полны удивления, настороженности и простодушного интереса к невиданному чуду техники. «Сцена у железной дороги» — картина Василия Григорьевича Перова, написанная в 1868 году.

Во второй половине XIX века Российская империя переживала настоящий железнодорожный бум. Строительство новых веток охватывало всё больше регионов, связывая отдалённые губернии с промышленными центрами и портами. Паровоз, некогда диковинный, становился символом прогресса, но для сельских жителей он оставался загадкой и поводом для оживлённых разговоров. Именно это столкновение деревенского уклада с достижениями техники наглядно отразил Перов в своей работе.

Василий Григорьевич Перов (1834–1882) — один из основателей Товарищества передвижных художественных выставок и признанный мастер жанровой живописи. Перов не только фиксировал сцены повседневной жизни, но и наделял их смысловой остротой, превращая бытовые сюжеты в художественные свидетельства своего времени.

Сегодня картина находится в Третьяковской галерее.

Душевной чуткостью, к сожалению, наделён не каждый человек. Но именно сострадание – то чувство, в проявлении которого хоть раз в жизни нуждаются все без исключения люди. Картина «Больничный клоун» написана Максимом Корольковым в 2019-м году.

Коридоры больницы с жёлтыми потёками на оштукатуренных стенах безжизненно пусты. Кажется, что звук шагов или случайный разговор расходятся по ним гулким эхом и безвольно замирают где-то за дальним поворотом. Старый седой артист сегодня единственный посетитель отделения. Он был готов к выступлению, но сердцем почувствовал, что маленькому зрителю нужно теперь совершенно иное. Чемоданчик с рассыпавшимся реквизитом отставлен в сторону, сейчас клоунада бесполезна.

Мужчина бережно держит на коленях худенького, измученного болезнью ребёнка, принимая в себя частицу его огромной боли. Мальчик так истосковался по человеческому теплу, что даже не обращает внимание на соскользнувший с ноги тапочек. Его запястье обвивает тоненькая лента, на конце которой невесомо покачивается воздушный шар. Душа ли это, готовая вскоре покинуть обессиленное тельце, или, напротив, хрупкий образ надежды на перемены к лучшему, неизвестно. Ослепительный свет в конце коридора так же можно трактовать двояко.

Пронзительная работа имеет предысторию. Она была создана под впечатлением от волонтёрского посещения художником дома-интерната, куда он отправился в составе театральной труппы.