Вместе с коллегами из Центра коммерциализации технологий и Центра инжиниринговых разработок Сеченовского университета мы совершили поездку в Томск.

Посетили Томскую особую экономическую зону «Научно-внедренческий центр», а также одну из крупнейших исследовательских баз страны, где разрабатываются методы реконструктивного восстановления после онкологии – НИИ онкологии. Там провели встречу с академиком РАН, директором Томского национального исследовательского медицинского центра Евгением Чойзоновым.

Однажды он рассказал мне, как к нему в кочегарку прибежал человек и начал орать: почему плохо топят?! Виктор повернулся к нему лицом, и этот человек вдруг перестал орать и спросил: "Ты Виктор Цой? Что ты здесь делаешь?" - "Это моя работа",- отвечал Цой. И человек ушел, приговаривая: "Невероятно!" Я спрашивала Виктора, почему он не бросит свою кочегарку, он отвечал: "Нравится". Может быть, именно потому его песни значили так много для нас: песни человека из реального мира.
Воспоминания. Джоанна Стингрей

— Хочу, чтобы я никогда не умирал, и все были здоровы, — попросил Максим у фонтана, когда ему было всего 4 года.

Тогда я улыбнулась: «Странное желание для ребёнка», — подумала. А через год в нашей жизни случилось страшное...

9 ноября 2016 года. День, когда земля ушла из-под ног. По дороге в Сыктывкар, мы попали в аварию. Максим, наш младший сын, получил тяжелейшую черепно-мозговую травму.

Кома. Трепанация. Трахеостома. Адреналин. И мы, стоящие с мужем у его койки. Не плачем, ведь нельзя. Хотя сердце разрывается на куски. Но сын должен чувствовать нашу силу. Мы держимся ради него. Молимся каждую секунду и просим сына вернуться к нам.

Через это горе муж пришёл к Богу, а я лишь сильнее укрепила веру. Мы не пропускали ни одной службы, не выпускали друг друга из рук. И ждали нашего мальчика из комы.

И чудо случилось. Спустя месяц наш сынуля вернулся к нам. Он выжил! Он смог! Но, к сожалению, Максим потерял абсолютно всё: речь, движения, все навыки. Мы откатились к состоянию младенца. Началась долгая, изнурительная борьба. Ездили на реабилитации, занятия, ежедневно трудились. Вместе. Вера и любовь стали нашей опорой.

Прошло 8 лет. Максим учится жить заново. Он многое может сам: дышать, кушать самостоятельно, немного говорить, пользоваться планшетом, ходить с поддержкой, стоять несколько секунд без опоры. Всё, что другим привычно, для нас — тяжелейшая вымоленная победа.

Сейчас Максиму снова нужна реабилитация. Без неё наш мальчик не сможет двигаться дальше. Мы очень стараемся, за 8 лет буквально продали всё, что имели, и заняли везде. Сейчас мы не справляемся одни.

Сумма для нашей семьи очень большая. Нам негде взять такие деньги. Если вы можете помочь, пожалуйста, поддержите сбор!

Понимаем, что никто не обязан. Но верим в добро и добрых людей. Мы будем благодарны за любой вклад. И за то, что просто не прошли мимо!

Пусть в вашем доме будут все здоровы!

Сбор открыт через фонд помощи «Добрый Слон»: https://dobroslon-deti.ru/...