Право на печаль

У нас не любят печальных. В нашем обществе не принято грустить. Что только люди ни делают, лишь бы рядом никто не тосковал, не унывал. «Да забей, - говорят. - Оно того не стоит». Или хуже того: «Будь позитивным! Верь в лучшее!». И в конце контрольный «Надо радоваться!».

Они и сами в это верят и убеждают, что с ними «все в порядке». «Я не грущу, не грущу». Или «Это не я тоскую, это не я». А то и «Это не печаль, не печаль». Люди так крепко к этому привыкли, что уже не сознают, что с ними происходит. Просто какой-то дискомфорт, который мешает работать, достигать и соответствовать. Его как-то можно убрать, и люди всячески пытаются его убрать.

Отвлечься помогают сигареты, наркотики, работа, еда и многие прочие способы не встретиться с грустью. Потом люди отчаянно пытаются узнать, почему у них прокрастинация, болезни, лишний вес и неуспехи.

А ведь что такое печаль? Эмоция, которая помогает пережить утрату и заполнить пустоту. Без нее пережить потерю никак. Странно было бы, если бы человек, лишившийся руки, остался бы равнодушным, а то и радовался бы. И тот, кто потерял близкого. И тот, кто потерял отношения или надежду. Что-то, что было важным и ценным, что как-то наполняло жизнь. Те же иллюзии. Чем ребенок, узнавший, что Деда Мороза нет, отличается от топ-менеджера, понявшего, что на самом деле всю жизнь хотел играть на скрипке?

Если человек живет, то постоянно чего-то лишается. Перешел в школу – лишился детского сада. Сделал уборку – лишился старых вещей. Женился – прежней свободы, развелся – отношений. Если это не было важным и ценным, то никакой печали не будет – быстро вычеркнул из памяти и пошел дальше. Человек склонен жить в своих представлениях о реальности, и они тоже часто уходят. Старые смыслы сменяются новыми. Если человек развивается, то постоянно теряет старые жизненные опоры чтобы найти более адекватные.

Да, печаль – это показатель того, что что-то в жизни человека было ценным. Кто совсем не печалится, тот пустой человек. Кто может обойтись с утратой одной к ней благодарностью – тот почти святой.
Если естественному процессу мешать, он никуда не исчезнет, а вызовет длительное напряжение. Так перекрывают реки, чтобы из них получить энергию: для помола муки либо для электричества. Если не дать печали естественно течь, то тоже будет энергия. Но она пойдет в тревожность или блокирование других процессов. И тогда привет, апатия и депрессия!

Но если процесс поддержать, то он быстро проходит. Посмотрите на детей. Ребенок, еще не умеющий себя сдерживать, быстро начинает плакать, лишившись любимой игрушки. Если сказать, что да, он имеет право реветь, то ребенок порыдает минуту, от силы – две. И когда отрыдает, то успокоится, утихнет. Вытрет слезы, оглянется и найдет себе новую игрушку. Ему снова интересно, он снова увлечен процессом и поглощен игрой. И в этот момент он и удовлетворен, и достигает своего пусть детского, но успеха – счастья от того, что занимается любимым делом.

Увы, многие с самого детства были вынуждены не печалиться, не плакать, не грустить. За это их родители стыдили, винили, наказывали. И тогда человек вырастает и не знает, что такое грусть. Он даже не может распознать ее признаки – его тело забыло этот опыт. А когда кто-то рядом печалится, то сам он боится, будто что-то страшное произойдет. И тогда он делает, что только может, лишь бы рядом никто не тосковал, не унывал. Он говорит «Да забей, оно того не стоит», «Будь позитивным! Верь в лучшее!». И в конце контрольный «Надо радоваться!». А потом тщетно пытается понять, откуда у него прокрастинация, болезни, лишний вес и неуспехи.

Виталий Жданов

Крушение идеала

Раньше близкий вам человек был идеальным, а потом вдруг, он падает с пьедестала и становится в лучшем случае другим, в худшем - неподходящим?

Часто можно услышать печальные истории о том, как завершились отношения между мужчиной и женщиной. «Он оказался не таким, как мне нужен!», «Она стала совсем другой после того, как мы стали жить вместе!» - подобными фразами сопровождается этот рассказ. И я думаю, каждый из нас хорошо представляет, как такое может случиться. Это может произойти и с недавно образованными парами, и с теми, кто прожил друг с другом несколько десятков лет. Как же так случается, что близкий и важный человек перестает нас удовлетворять, и мы отворачиваемся от него в поиске чего-то нового, лучшего.
Можно ли что-то с этим сделать?

В психологии существует много разных теорий и представлений, как происходит развитие отношений между партнерами. В общем виде можно представить этот процесс как смену отдельных этапов. Например, одна из популярных и понятных таких периодизаций была сформулирована американскими семейными психотерапевтами Элин Бэйдер и Питером Пирсоном. В нее входит 6 стадий:

• Cлияние. В этот период партнеры видят друг в друге только сходства. Они чувствуют, что они - одно целое, оказывается, что у них одинаковые потребности, желания, интересы. Например, если один хочет пойти на концерт любимой группы, значит, и второй пойдет и будет думать, что это его любимая группа. На этом этапе партеры друг другу говорят: «Я тоже это буду» или «Мне это тоже нравится».

• Дифференциация. На следующем этапе происходит понимание, что желания и потребности разные. Это всячески подчеркивается, отстаивается и постулируется. Именно здесь возможны конфликты и разочарования: «Мой партнер не такой же, как и я». Часто именно на этом этапе партнеры говорят друг другу «Как ты можешь такое смотреть?» или «Неужели ты можешь в это верить?». Многие пары на этом этапе расстаются. Люди не выдерживают открытия, что партнер не является их зеркалом.

• Исследование. Когда начинается этот период, партнеры пытаются понять, как будет вести себя их пара без их присутствия. Можно ли доверять партнеру, оставляя его с друзьями, и себе, когда ты один проводишь отпуск. Бывает так, что свобода и сиюминутная увлеченность оказываются важнее отношений. Тогда происходит измена. На этом периоде люди также часто расстаются. Но это расставание более осознанное, так как именно здесь проверяется ценность партнера.

• Сближение. Пройдя предыдущее этапы и оставшись вместе, двое уже в достаточной мере представляют, почему они выбрали друг друга. Они уверены в ценности друг друга и начинают вырабатывать совместный уклад жизни. На этом этапе появляются совместные традиции, распределяются роли в бытовом устройстве. Например, партнеры договариваются об одном дне, когда они только вдвоем вместе, или кто и когда будет готовить обед. Здесь же партнеры договариваются о том, где и когда им потребуется поддержка и помощь.

• Сотрудничество. Период сотрудничества направлен на создание семьи.
Они ставят общие цели, внимательны к интересам партнера, например, помогают друг другу в развитии карьеры, поддерживают в увлечениях, занятиях спортом, учебе. На этом этапе особое внимание уделяется семейному планированию - покупка квартиры, машины, планирование ребенка.

• Синергия. Когда все обговорено, интересы всех удовлетворены, и пара
идет к общим целям, то тогда можно говорить о синергии. Это когда два человека смогли создать между собой нечто третье – пространство, где каждому из них хорошо и комфортно.

Из сказанного выше видно, что разрушение мифа о том, что «мой партнер
такой же как я, идеальный», является необходимым этапом развития отношений и условием для дальнейшего бытия вместе. Но тогда почему же он так трудно преодолевается многими из нас? Что с нами происходит, когда постигшее разочарование провоцирует наш уход?

Для того чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к трудам английского психоаналитика, основоположника семейного психоанализа, Генри Дикса, который считал, что многие пары складываются по принципу нахождения в партнере того, что не хватает другому в нем самом - проецировании на него своей инфантильной (неразвитой) части. Партнер становится для нас не полноценным субъектом (активным человеком), а объектом, способом более комфортного существования. Мы отдаем часть ролей, которые не способны реализовывать сами, своему партнеру.
Это приводит, во-первых, к тому, что мы сами не можем развить в себе какие-то навыки, а значит, всегда будем требовать каких-то действий и умений от партнера и зависеть от него. Это утомляет, и он может отказаться удовлетворять ваши требования и проекции. Как раз в этот момент происходит падение партнера в наших глазах и стремление найти другого. Или сам партнер уходит, не желая больше выполнять возложенные на него функции вашего Я.

Как это выглядит в жизни? Например, в речах близкого человека начинают звучать такие фразы, как «Реши за меня», «Сделай за меня», «Найди за меня», когда мы перекладываем исполнение наших желаний на другого. При этом зачастую тот, кто хочет, чтобы партнер исполнял его желания, не озвучивает их, считая, что партнер сам должен обо всем догадаться, понять само желание, когда оно еще не сформулировано. Это, конечно, очень приятно, когда тебя понимают с полуслова или без слов, но в жизни человека есть единственный период, когда такое возможно – это младенчество, когда мать угадывает желания ребенка.

Очень грустно осознавать этот факт, но больше такое не повторяется в нашей жизни. По крайней мере, регулярно. Желание быть понятым без слов вполне естественно, но если строить на этом отношения, то они будут носить невротический, патологический характер, а значит рано или поздно закончатся. И самое главное, их окончание будет очень болезненным для стороны, которая зависела от прозорливости партнера.

Процесс наделения партнера какими-то своими качествами и смыслами без опоры на реальность называют проекциями. При этом проецировать домысливать мы можем многое, часто, не замечая этого. Проекции, сами по себе, являются механизмом взаимодействия с миром и адаптации к нему. Они есть у всех, помогая быстро реагировать на различные жизненные ситуации. Это неотъемлемое свойство нашей психики. Содержание же проекции зависит от прошлого опыта. То, как взаимодействовали с вами ваши родители, родственники в детстве, близкие друзья в отрочестве, бывшие возлюбленные – отражается в этих проекциях.
Человек во внешне схожих с прошлым ситуациях чувствует себя так же, как тогда, и домысливает за партнера причины его (партнера) поведения на основе того пережитого опыта. В этот момент вместо партнера вы видите и слышите дедушку, бабушку, маму, папу, бывшего друга, бывшего мужа, но не настоящего, реального человека рядом.

«Я устал» - говорит муж. Жена обижается на это, думая, что он хочет, чтобы она оставила его в покое и ушла. Откуда она про это знает, если не уточнила, что хочет муж этим сказать? Из своего опыта. Так говорил ее отец, когда запирался в комнате, никого не пуская. «Я не могу с тобой встретиться» - говорит девушка. Молодой человек разочарован и обижен. «Для нее что-то важнее, чем я» - думает он. Но с чего он это взял? Может быть с того, что мама говорила ему, что ее нельзя отвлекать, потому что она занимается важными делами.
Можно ли с этим что-то сделать?

Можно и даже нужно.
1. Всегда прояснять, что имел в виду партнер и что это значит для него. У вас разный жизненный опыт, для него все может быть по-другому;
2. Рассказывать про то, какой опыт у вас, что значит это для вас. Тем самым вы покажете, в чем ваша трудность, и сможете договориться;
3. Не гадать о желаниях партнера, а напрямую спрашивать, чего он хочет;
4. Озвучивать свои желания напрямую, конкретно, не ожидая, что их сможет угадать партнер. Иногда это может произойти, но скорее по приятной случайности;
5. Не принимать заранее решение за партнера. Даже фантазируя на тему, как партнер примет ваше предложение пойти в кино, съездить к друзьям, завести ребенка, понимайте, что он может отказаться от него или выбрать такое решение, которое вы не предполагали;
6. Отдавать ответственность за желания, решения вашего партнера ему самому. Он сможет сделать свой выбор и озвучить свои желания, если вы ему позволите;
7. Не перекладывать ответственность за решения в вашей жизни на партнера. Он либо не выдержит этой ноши, либо не сможет вас удовлетворить своим выбором.
Никто кроме вас не сможет правильно принять решение, касающееся вашей судьбы.
8. Советоваться при решении важных вопросов с партнером, учитывать его мнение, находить общее решение.

Для того чтобы увидеть и услышать партнера, а не создавать образ из собственных проекций и ожиданий, нужно с ним говорить. Буквально говорить о себе, узнавать про него. Проявляйте искренний интерес к человеку рядом с вами, а не к своей фантазии о нем, и рассчитывайте на то же самое с его стороны. Тогда многие ситуации, которые раньше вызывали конфликты и обиды, будут приводить к компромиссу для обеих сторон, взаимопонимание с партнером улучшится, а жизнь станет намного спокойнее.
Дайте друг другу возможность быть самими собой - это не помешает быть вместе.

Александра Старикова

Нас приучили ломать себя

Я знаю одну ловушку, в которую попадают все люди, решившие изменить себя. Она лежит на поверхности, но так хитро устроена, что мимо нее никто из нас не пройдет – обязательно наступим и запутаемся.

Сама по себе идея «изменить себя» или «изменить свою жизнь» прямиком ведет нас к этой ловушке. Упускается из виду важнейшее звено, без которого все усилия пойдут прахом и мы в итоге можем оказаться в еще худшем положении, чем были. Желая изменить себя или жизнь, мы забываем задуматься над тем, как мы взаимодействуем с собой или с миром. А от того, как мы это делаем, и зависит то, что будет происходить.

Для многих из нас главный способ взаимодействия с собой – насилие. С самого детства нас приучали, что себя нужно ломать, чтобы получить нужный результат. Воля, самодисциплина, никаких послаблений. И что бы мы ни предложили такому человеку для развития, он применит насилие.

Йога? Я так замучаю себя йогой, игнорируя все сигналы организма, что потом неделю не буду вставать.

Нужно ставить цели и достигать их? Загоню себя в болезнь, сражаясь за реализацию сразу пяти целей.

Детей нужно воспитывать лаской? Заласкаем детей до истерики и при этом будем давить собственные потребности и раздражение на детей – не место ему в дивном новом мире!

Насилие как способ контакта – непрерывная война с собой и с другими. Мы становимся похожи на человека, который осваивает разные инструменты, умея только одно: забивать гвозди. Он и молотком будет бить, и микроскопом, и книгой, и кастрюлей. Потому что ничего, кроме забивания гвоздей, не знает. Если что-то будет не получаться, он начнет забивать «гвозди» в себя...

А еще есть послушание – одна из разновидностей насилия над собой. Оно заключается в том, что главное в жизни – это добросовестное выполнение инструкций. Унаследованное детское послушание, только вместо родителей теперь – бизнес-гуру, психологи, политики, журналисты…

Слова психолога о том, как важно прояснять в общении свои чувства, будут при таком способе взаимодействия восприняты как приказ.

Не «важно прояснять», а «всегда проясняй». И, обливаясь потом, игнорируя собственный ужас, мы пойдем объясняться со всеми, с кем раньше боялись. Не обнаружив в себе еще никаких опор, никакой поддержки, только на энергии послушания – и в итоге сваливаясь в депрессию, разрушая и себя, и отношения. И наказывая за провалы себя: «Мне же сказали, как правильно – а я не смог!» Инфантильно? Да. И безжалостно к себе.

Очень редко проявляется в нас другой способ взаимоотношений с собой – забота. Когда ты внимательно изучаешь себя, обнаруживаешь сильные и слабые стороны, учишься с ними обходиться. Учишься самоподдержке, а не «самоподгонке». Бережно, не торопясь – и ловя себя за руку, когда привычное насилие над собой рванется вперед. А то ведь можно с таким остервенением начать о себе заботиться, что никому не поздоровится.

И кстати: с появлением заботы нередко исчезает желание себя изменить.

Илья Латыпов

Мамины обиды

Прочитала тут в блогах длинный и интересный тред. Общая идея: вот живёт семья, мама с папой в разводе, а ещё два выросших ребёнка, у всех разные судьбы, и оба ребёнка насмерть стоят – не желают общаться с мамой. Мотивируют по-разному; одинаково тверды лишь в намерении исключить маму из своей жизни. Мама при этом в огорчении и недоумении («да что я сделала-то?»), но, судя по исходной вводной, от идеи наладить отношения и сблизиться с выросшими детьми не отказывается. А, да, вишенка на торте: все участники истории ходят по психотерапевтам, все решают свои личные проблемы; клинч «мама рвётся в жизнь детей, дети упёрлись и не пускают» от этого не рассасывается.

Самое интересное в этом всём, несомненно, комменты. Примерно 80%, нет, даже 85%, не меньше – в жанре «да моя мама тоже была и есть такая, невозможно с ней общаться, нафиг-нафиг, надо держать её на дальней дистанции, иначе никак не выжить». Малый процент комментов – от «мамозащитников»: ну вот вы не понимаете, ну зачем так вовлекаться, надо успокоиться, понять, простить. И где-то на второй странице возникает, как мне кажется, главный страх родительско-детских отношений: «Ну какие же вы жестокие, вы сейчас так с мамой – а вот потом вас ваши дети будут осуждать!». Или вот: «Мне мой сын 25 лет заявил, что НИКОГДА не простит того, что я его отправляла к бабушке на лето. А что я сделала-то? Ему было 5 лет, он два лета провёл там со свекровью – ну кто ж мог подумать? А ещё он упрекает меня в том, что я не заставила его заниматься рисованием и музыкой в детстве, и он не достиг в этом успехов». Комментаторы растеряны – нет, ну а что делать-то? Дети всё равно недовольны. Вот что ни делай, всё равно идеально не сделаешь, на психотерапию потребуется примерно пять лет.

А знаете, чего я скажу? Во-первых, «простить маму» - не означает индульгенции на то, чтобы со своими детьми творить что угодно и тоже быть обязательно прощённым. Вовсе нет. А во-вторых, тут ведь упомянута важная штука, о которой мало кто сегодня задумывается. Воспитанием сегодня много кто заморочен: мамочки (папочки – существенно, намного меньше) сидят на форумах и в сообществах, читают книжки и таскают детей по школам раннего развития, чтобы дать им максимально лучшее. И, тем не менее, «нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся». Минутное пренебрежение, дурацкий поступок, неверный выбор (который родители вполне могут совершить – они же живые люди!) – всё это оставит след на детской психике, и ребёнок пронесёт эту память и обиду через года. Пойдёт на психотерапию – там ему помогут сформулировать. Не пойдёт – ну, начитается статей в интернете и ещё больше обидится, и поймёт, как он был прав и как мама его травмировала.

И, главное, с этим трудно спорить. Да, травмировала. Да, иногда специально (не понимая, насколько серьёзно), иногда сглупу, иногда просто не заметив. И да, это неприятно вспоминать и, возможно, на всю жизнь выросшего дитяти это повлияло.Но! Одну штуку почему-то не понимают и комментаторы-«дети» (идентифицирующие себя с детьми) и комментаторы-«мамы». Если отношения ещё живы, их вполне можно продолжать. И если ребёнок предъявляет свои обиды и претензии, иногда вполне инфантильные («ты не заставляла меня ходить в художку! А ведь я мог бы отлично рисовать, если бы кто-то меня принуждал ежедневно заниматься!!!») – то это не телепрограмма «К барьеру», в которой одну сторону признают победителем, а другую проигравшим, и выдадут седло большое, ковёр и телевизор приз зрительских симпатий. Это новый раунд отношений: «Мама, ты ошиблась, ты поступила неправильно и сделала мне плохо!» – «Прости, пожалуйста, мне очень жаль. Я что-то могу сделать, чтобы помочь тебе вот сегодня, тебе сегодняшнему – уже взрослому?». (И отмечу, что: «Мама, ты мне по гроб жизни должна и будешь содержать меня и ежедневно каяться, раз я из-за тебя не стал Пикассо» – неправильный ответ. Это не взрослый ответ, да и не поможет это никому из участников ситуации).

Обычно претензии маме предъявляются только для одной цели: чтобы она сказала, что ей, как в рекламном слогане, НЕ ВСЁ РАВНО. И что она сожалеет о своей ошибке.А у нас, в нашей культуре, почему-то ошибка (особенно ошибка в воспитании) представляется ну настолько фатальной и настолько неисправимой, что признать её – расписаться в полном своём родительском фиаско. И ещё в том, что своими руками толкнул своё невинное дитя на путь погибели. Конечно, мамам от этого признания очень больно, настолько больно, что они готовы на что угодно, лишь бы никогда, никогда не возникло обсуждение на тему: «Возможно, я была не такой уж хорошей мамой!».

У меня есть подруга, мама которой настолько не выносит любых, даже мимолётных намёков на свою неидеальность, что готова по дочке на танке ездить, лишь бы не услышать, что в детстве с дочерью она, возможно, хоть раз не слишком хорошо обошлась. У подруги непростая семейная ситуация, семейный кризис, и на деле мама ей помогает – она ведь и впрямь её любит, тут я даже не сомневаюсь. Но когда дочка даже случайно говорит что-то вроде: «А вот у нас с мужем вот то… Это потому, что я с детства привыкла к….», мама с пол-оборота начинает: «Да ты сама виновата, да это всё ты, да зачем ты ему позволила?...». Маму гложет собственная вина за то, что она что-то недодала и в чём-то провинилась, и это настолько больно, что она не замечает, как делает плохо собственному ребёнку. Дочке, которую, повторюсь, очень любит и на деле которой она очень помогает. Семейную ситуацию подруги мамина вина не сильно упрощает, и вместо поддержки дочь вынуждена крепиться и собирать нервы в кулак не только с мужем, но и с мамой.

А теперь скажу о том, что думаю об этом как психолог: я считаю, что, конечно, очень-очень важно проговорить и выпустить все обиды. Нет, я не верю в то, что любую обиду на близких по определению нужно «понять, простить и отпустить». Ну, хотя бы потому, что не всё можно простить. И, кроме того, если прощение ОБЯЗАТЕЛЬНО, гарантировано – оно не является свободным выбором. Ну ведь у вас нет свободного выбора, дышать вам или не дышать? (По крайней мере, если хотите и дальше жить). Или там дышать кислородом или же на азот перейти (раз его в атмосфере больше). А вот прощение может быть настоящим только тогда, когда оно – результат свободного выбора.

Поэтому я, несомненно, поддерживаю и буду поддерживать клиентов в выплёскивании обид на близких. Но для начала – в тиши кабинета и с запертыми дверями. Да, я все обиды обязательно выслушаю и мы обязательно с ними поработаем. Но я настаиваю, чтобы на родителей (или на любых близких) выплёскивать все непереработанные эмоции всё-таки погодить. Опять же, я запретить что-то делать свободным людям просто не в состоянии. Захотят – кому угодно в лицо всё скажут. Но я бы всё-таки настаивала, чтобы не сразу и не вдруг, не под горячую руку, а обдуманно и с пониманием последствий. Обычно я говорю клиенту: «Если у тебя есть запасная мама, то ты, конечно, можешь вот этой своей маме сегодня вечером прям всё и вывалить. А если мама у тебя одна, то давай сперва со мной обсудим, а потом ты решишь сам, что делать и что маме сказать».

Всё-таки, к реальным отношениям нужно бережнее. Просто потому, что высказанные маме детские обиды – это не попытка уязвить насмерть, и не признание «ты была плохой матерью и теперь ты НИКТО» (мамский труд – это долгая и тяжелая работа, и, если она ничего не значит – то большой кусок жизни спущен в унитаз). И не попытка обесценить разом всё, всё, всё что сделано для ребёнка. Это жалоба ребёнка своему самому близкому человеку: мама, мне вот тогда, в такой вот ситуации, было плохо. Очень плохо. Да, причиной этих страданий была ты – но мне важно, чтобы ты меня поняла и пожалела. Пожалей меня, а?

Да, все мы знаем, что мамам больно такие вещи слышать. Очень больно. Возможен пышный букет реакций: «Ты всё врешь, ничего плохого не было» (отрицание), «Ты хреновая дочь, у тебя говно характер, на всё жалуешься и тебе вообще не угодишь» (встречное обвинение), «Да ничего такого в этом страшного, вон у других и хуже было, а они из этого трагедию не делают» (обесценивание переживаний), или «Хватит прошлое ворошить, нужно жить настоящим и не помнить дурного» (отказ в поддержке). Это точно не то, ради чего ребёнок жалуется маме. И получив это вместо поддержки: «Мне очень жаль, я сожалею, что тебе было так плохо», ребёнок удивлён, подавлен, чувствует себя ненужным и непринятым. И добрым отношениям между родителями и детьми это не на пользу.

Хочется повторить для родителей и детей: пока вы живы, пока вы общаетесь и у вас претензии друг к другу – ваши отношения живы и у них есть перспектива. И можно признавать вину, благодарить за добро и сожалеть об ошибках. Если вам важно, конечно, оставить эти отношения в живых. Потому как самый эффективный способ умертвить отношения – всё-таки «жить, как будто бы ничего не было». Проблемы, которые отрицаются, обязательно найдут способ заявить о себе. И могу уверить: это, скорее всего, будет в самый неподходящий момент вашей жизни.

Елизавета Павлова