Однажды на афганской границе один казачий есаул перехватил со своим эскадроном группу контрабандистов, среди которых оказались два английских офицера. Как обычно, за нарушение границы, контрабанду и вооружённое сопротивление властям контрабандистов расстреляли, но с англичанами вышла заминка и есаул, подумав, принял решение выпороть их нагайками по казачьему обычаю, и отпустить.

Англичане, вместо того чтобы стыдливо заткнуться, возмущённые таким насилием, подали рапорта и жалобы, которые дошли вплоть до королевы Виктории, а та отправила Александру III ноту протеста, в которой, в ультимативной форме потребовала наказать есаула с казаками и принести извинения оскорбленной британской короне.

Российский император же ответил на это так: -
1. Никаких извинений английскому престолу не приносить!
2. Решительному есаулу послать именную Императорскую телеграмму: " Поздравляю Вас полковником! Если бы повесили, были бы генералом. Александр."
3. Телеграмму сию опубликовать во всех российских газетах.
Александр Александрович Романов

НЕ ДЕРГАЙ КОЛЬЦО
Во время войны будущий священник Василий Швец служил в десанте. Однажды, во время учебного прыжка, случилось непредвиденное. Он отделился от самолета, и ветер тут же начал сносить его с расчётной точки приземления на скалистый берег реки. Удар о камни на скорости — верная гибель.
Он был опытным бойцом и знал, что делать. Нужно дернуть за кольцо второго, запасного парашюта. Его купол раскроется, резко изменит траекторию и, возможно, даст шанс спланировать в сторону. Рука уже нащупала стальное кольцо, пальцы сжались. Еще секунда, и он рванет его изо всех сил.
И в эту секунду, заглушая свист ветра в ушах и стук сердца, кто-то сказал ему в самое сознание. Не просто прозвучал, а впечатался ясный, спокойный, властный голос:
— Не дергай кольцо.
Сознание солдата взорвалось от абсурда. Как не дергать?! Это единственный шанс! Отпустить руку — значит просто лететь камнем навстречу скалам и смерти. Это приказ, противоречащий инстинкту, здравому смыслу, всем уставам и самой жизни.
Пальцы разжались.
Он отпустил кольцо и, подчинившись непонятной воле, просто падал, как был, стремительно приближаясь к земле. Скалы пронеслись мимо, совсем рядом. А он, как живая торпеда, вошел точно в маленький речной омут — единственное глубокое и мягкое место на многие километры вокруг. Мутная вода и вязкий ил приняли его, погасив страшную скорость падения.
Выбравшись на берег, живой и невредимый, он посмотрел на небо. И в тот же миг понял, что́ произошло бы, дерни он за кольцо. Запасной парашют раскрылся бы, замедлил падение и изменил траекторию ровно настолько, чтобы ветер гарантированно снес его на острые, смертоносные камни.
Спасительное действие стало бы смертельным. А то, что выглядело как самоубийство, оказалось единственным путем к спасению.
Именно тогда, стоя на берегу в мокрой одежде, он дал Богу обет, что если останется жив в этой войне — станет священником.
Протоиерей Василий Швец прожил 98 лет и до конца своих дней служил у Престола.

❤ ЖЕНЫ ДЕКАБРИСТОВ

🤔 Их было одиннадцать человек. Девять — жёны. Две — невесты.

🖌 Почти все оставили детей, детей с собой брать было нельзя. Ещё семь женщин были с ними, матери и сестры прочих бунтовщиков. Крошечный отряд нежных женщин.

Слишком велик контраст, невероятна пропасть между паркетом бального зала и сибирской ледяной пустыней. От муслинового платья до тулупа. От роскоши, в которой росли генеральские дочери, аристократки , княгини, баронессы — до ледяной воды из колодца, темной избы, печи, топить которую пришлось каждый день.

Это — подвиг и есть? Променять торты на чёрный хлеб. Но... нет. Это подвигом не было и никто добровольную аскезу подвигом не считал.

Это был не мир пиров, балов, роскоши, танцев и смеха. Так же, как любой российский подданный они детьми пережили Отечественную войну, хоронили отцов, братьев и друзей. Большинство из них имели прекрасное образование, подолгу бывали за границей, и дух вольнодумия был знаком и осознание власти — как тяжелой, беспощадной машины у них были ничуть не меньше, чем у их мужей.

И значение слова «преступник» они хорошо знали. «Государственный преступник» — тем более. Нам оценить масштаб ужаса, каким веяло тогда от этого обвинения невозможно. Посягнуть на царя было равносильно пойти против Бога. И первым подвигом этих женщин было то, что они, пусть не так эффектно как их мужья, без истерики и манифестов — пошли против власти. Не за красивую идею, ни ради почестей и дифирамбов, они поддержали УЖЕ проигравшую оппозицию. И не тихими салонными разговорами, не проникновенными стихами!

Они добровольно приняли на себя статус «государственный преступник» и пошли в Сибирь. В ссылку.

Царь разрешил развод с государственными преступниками. Светская власть разрешила отменить церковное таинство. Ведь жены не были в ответе. И дети — тоже. Им сохраняли титулы, положение, имущество. Власть не собиралась их наказывать. Несколько женщин расторгли брак. Ещё несколько остались воспитывать детей по категорическому требованию мужей. Вели переписку, растили детей. Но больше не увиделись ни разу. Подвиг? Нет. Это просто семья, просто такая жизнь...

Остальные же — поехали. Аристократки совершили фактическое самоубийство. Их лишили всего: дворянства, титула, имущества. И даже детей лишили. А самое страшное — лишили будущего детей, которые родятся в Сибири. Их положение с момента рождения — крестьяне. Но они поехали...

Научились рубить дрова. Готовить еду. Обустроили быт. Подвиг? Двести лет назад в Сибири — да, подвиг. Особенно, если нет никакой уверенности в том, что это поможет. Особенно, если твоё содержание определяет государство и ты отчитываешься за каждую копейку. Особенно, если вместо блестящего офицера, каким был муж — каторжанин в кандалах, и можешь только посмотреть на него. Особенно, когда у тебя нет обратного пути. Либо вернёшься с мужем, либо вернёшься вдовой. Либо не вернёшься...

Почти все декабристы в итоге прожили долгую жизнь. Пережили рудники, пережили Читу, много чего пережили. И не только молитвами их жён да горячим супом. Но и ежедневными их хлопотами о смягчении наказания. Женщины, напрягая все силы и связи добились. Рудники заменили земляные работы, потом литейный завод. Сняли кандалы. Разрешили семейные камеры. Потом не каторга, а ссылка, совсем другое. И это — заслуга их жён. Мало кто из современных правозащитников может таких результатов добиться.

Они нашли в себе силы заботиться не только о мужьях. Они учили и воспитывали местных детей. Своих учили, так отчего соседским не помочь? В ссылке родилось много детишек. Одна только Прасковья Анненкова рожала восемнадцать раз! Правда выжило только семеро из них. А Трубецким вовсе чудо случилось... в столице детей у пары не было. А в Сибири, среди всей этой жути и тоски — семеро!
Медициной занимались! Благодаря им глухой край уже не был диким. Никакой миссионер не нёс столько конкретного и ценного. Вдумайтесь... всего одиннадцать женщин! И перевернули уклад тех мест. Эти женщины даже церквей построили чуть ли не больше, чем сама церковь.

Их помнят в Сибири. Они были тем светом, что рассек зимнюю ночь, тем мостом, что протянулся из Европы за Байкал. Их память чтят, ведь то, что эти маленькие женщины сотворили, это даже не подвиг, не подвижничество, а настоящая сила и мощь, дремавшая под тонкой кожей каторжанских фей.

В Иркутске Марии Волконской поставили памятник: молодая женщина со свечами, укреплёнными в подсвечник, приглашает в дом. У них не было тут дома. Но они построили его, укрывая любовь и семью. Они сами как свечи тихо горели во мраке горя и безысходности, но не сгорели, а только сильнее стали, закалили и себя и всех, кто был рядом. В этом и есть их главный подвиг.
© Ольга Иванова

"Мне стыдно говорить о своей нынешней жизни" - с грустью в глазах говорил Борис Новиков артисту Леониду Ярмольнику за пару лет до того, как его не стало. В советские времена он был невероятно знаменит и любим публикой, а в девяностые годы несправедливо оказался в нищете. Актёр неоднократно пытался сменить сферу деятельности, найти новый способ заработка, но его не брали даже на мелкие подработки из-за возраста. Впоследствии ему пришлось сдавать бутылки и рыться в мусорках, чтобы прокормить семью: единственную жену и больного сына. К счастью, нашёлся человек, который всё же протянул прославленному актёру руку помощи и дал ему возможность прожить последние годы, не думая о финансовых проблемах.

В 1941 году, в возрасте семнадцати лет, Борис Новиков вместе с дворовыми друзьями работал на заводе, на котором производились боеприпасы, и в качестве волонтёра привозил на прифронтовые территории воду, одежду и продукты питания. Через год он добровольно попросился на передовую. Борис Новиков сражался с вражеской армией вплоть до нашей победы, и именно на фронте он всем сердцем полюбил актёрскую стезю. Он рассказывал: "Концертные бригады время от времени ставили спектакли, чтобы поднять наш моральный и боевой дух. Чувство радости сменяло чувство страха. На душе становилось тепло, когда наши ребята смеялись, говорили о творчестве. Вот тогда я понял, что театр - это сила". Ещё до демобилизации Новиков уверенно говорил сослуживцам, что станет актёром, когда вернётся домой.

Первые полгода после демобилизации Борис Новиков провёл с родителями и друзьями, а затем поехал в столицу и поступил в школу-студию Юрия Завадского. Окончив студию, начинающий актёр начал выступать в Театре имени Моссовета и вскоре получил судьбоносную главную роль в постановке "Василий Тёркин". Роль была сыграна им настолько правдоподобно, что его хотели наградить престижной наградой - Ленинской премией. Вот только из-за жалоб именитых коллег награду он так и не получил. Особенно сильно злился его наставник Юрий Завадский, который буквально кричал на представителей комитета по культуре: "Вы что, спятили? У меня нет Ленинской премии, у Веры Марецкой её нет, а какой-то мальчишка, только что ставший актёром, её получит?". Завистливые актёры начали всячески подставлять Бориса Новикова в театре, а иногда над ним и вовсе по-детски издевались: обливали водой из ведра, прятали его вещи и запирали его в гримёрке. Терпеть такого отношения к себе актёр не стал. Он перешёл в Малый театр, но и там, к сожалению, столкнулся с предвзятым отношением коллег (в этом театре царила "дедовщина" - новичков в коллективе не долюбливали).

Большую роль в жизни Бориса Новикова сыграл театральный режиссер Валентин Плучек, который принял его на работу в Театр сатиры, подбодрив словами: "В нашем театре тебя никто не обидит. Мы большая и дружная семья". Новое место работы актёру нравилось, но спустя девять лет он оттуда уволился, так как его очень часто приглашали на съёмки в кино и времени на театральные гастроли просто-напросто не хватало. К тому же, Борис Новиков хотел немного упростить свой рабочий график, чтобы была возможность чаще проводить время со своей семьей.

Борис Новиков женился в 1949 году на своей однокурснице Надежде Климович. В том же году родился их единственный сын Серёжа, который в детские и подростковые годы увлекался футболом, и в будущем мечтал стать профессиональным футболистом. Однако его мечтам не суждено было сбыться. В возрасте двадцати лет, во время обучения в институте, Серёжа заболел серьёзным психическим расстройством, из-за чего получил инвалидность. Борис Новиков с женой отдали много сил, заботясь о сыне, и их отношения, как говорил сам актёр, стали намного крепче и теплее. Они осознали, что способны преодолеть любые трудности вместе. Жаль только, что в девяностые годы они столкнулись с проблемами, справиться с которыми им было не под силу.

Борис Новиков в девяностые годы перестал получать приглашения от кинорежиссёров на съёмки, а его жена была уволена из Театра юного зрителя (её заменили на более молодую актрису). Семья начала жить на маленькую пенсию, а также на пособие по инвалидности, которое получал их сын. Так как их квартира находилась в центре Москвы, большую часть приходилось тратить на коммунальные услуги, а остальная часть уходила на лекарства для сына. На продукты денег совсем не оставалось. Борис Новиков пытался вместе с женой устроиться на какую-нибудь работу, но их не брали даже на самые низкооплачиваемые должности из-за того, что обоим было почти по семьдесят лет. От отчаяния, знаменитый актёр просыпался в пять утра и собирал бутылки, которые сдавал в киоске рядом с домом, а также искал еду по мусоркам, находящимся на территории магазинов и ресторанов. Так продолжалось до тех пор, пока Борис Новиков не оказался прикованным к кровати из-за сахарного диабета. О его проблемах узнал актёр и телеведущий Леонид Ярмольник, протянувший семье Новиковых руку помощи. Он давал им каждый месяц довольно большую для того времени сумму (200 долларов). Незадолго до своего ухода из жизни, Борис Новиков сказал жене: "Передай Леониду Исааковичу, что я ему искренне благодарен. И скажи, что как только я на ноги встану - всё до копейки верну...".

Увы, болезнь забрала Бориса Новикова из жизни в 1997 году. Вслед за ним не стало и его жены, а их сын Серёжа остался совсем один. Этой печальной ситуацией решили воспользоваться мошенники, которые связались с Сергеем, обманом заставили переписать на них квартиру, а в обмен поселили его в общежитии в Твери. Неизвестно, как сложилась бы его судьба, если бы не журналисты, решившие взять у него интервью. Когда выяснилось, что происходит в жизни Сергея, к нему на выручку снова пришёл старый друг семьи Леонид Ярмольник, а потом присоединился ещё и актёр Станислав Садальский. При их общих стараниях, квартира была возвращена Сергею, а мошенники, обманувшие его, оказались за решёткой. Сейчас, как известно, сын Бориса Новикова находится в специальном психиатрическом пансионате под наблюдением врачей. Представители гильдии киноактёров навещают его и всячески помогают.

Была такая традиция в моём деревенском детстве: "пойти на помощА".
⠀
Ну, допустим, пришёл парень из армии, женился, колхоз выделил пай земли и стройматериалы.
Справится он один, двадцатилетний, пусть даже и с отцом?
Нет.
⠀
Собиралась вся родня до десятого колена, друзья, друзья друзей — и за лето ставили дом.
⠀
Тут же женщины — кто глину ногами месит, кто борща три ведра варит, кто пироги на всех печёт, кто воду подвозит — водопроводов-то в сёлах ещё не было.
⠀
За лето и ставили дом всем скопом, а потом отмечали на славу дружное новоселье.
⠀
Если свадьба — женщины варят-парят всей улицей, мужики палатку на сто человек ставят, лавки-столы колотят.
Вместе, не спрашивая платы.
⠀
Если умер кто — через час уже полный двор людей. Пришли на помощА.
⠀
И это было настолько в порядке вещей...
⠀
Помню: стою одна на бескрайнем бабушкином огороде, картошка куда-то за горизонт уходит.
Сажали ведь не только себе поесть, но и скот кормить — много нужно было.
⠀
Бабуля в больнице. Так-то мы с ней всегда вдвоём выходили эту плантацию обрабатывать.
⠀
Стою, смотрю в даль светлую и боюсь этой дали — одной это очень тяжело прополоть и окучить.
⠀
Не прошло и получаса — у меня шесть соседей с тяпками в огороде стоят и молча полют.
⠀
Увидели, что одна — бросили свои дела и пришли помочь.
Без звонка, без просьбы.
Просто побросали свои бесконечные дела — и пришли.
⠀
Так и надо жить.
⠀
Как они все — люди моего детства и юности.
Видишь, кому-то тяжко — иди и помоги.
Не ожидая ничего взамен.
⠀
И это были лучшие люди из всех, что я встречала.
Очень простые и бесхитростные.
Без двойного дна.
⠀
Вот на них и надо равняться.
⠀
Потому что помогать — просто.
Для этого нужно всего лишь быть человеком.
И ничего больше.
⠀
— Ульяна Меньшикова

🔥 Фильм "Судьба человека" (1959 г.) повествует о советском солдате Андрее Соколове, которого сыграл режиссёр фильма Сергей Бондарчук. Война подвергла его ужасным испытаниям, лишила дома и семьи, и отправила в концлагерь.

❤️ Однако судьба не смогла сломить его дух ‐ он выжил, отстоял своё право быть человеком и сохранил способность любить и жить.

Сын основателя десантных войск генерала Василия Маргелова вошёл в историю как человек, первым совершивший в январе 1973 года десантирование внутри боевой гусеничной бронемашины.
Три года спустя он повторил свой подвиг во время испытания новой парашютно-реактивной системы. За успешное выполнение этого задания спустя 20 лет ему было присвоено звание Героя России.
Первую систему спуска внутри БМД на многокупольном парашюте Александр Маргелов назвал "Кентавр". Он приметил, что когда машина движется по-походному, то механик-водитель виден по пояс, напоминая мифическое существо, придуманное древними греками.
Во время первого десантирования БМД на системе "Кентавр" генерал Василий Филиппович Маргелов лично руководил операцией.
Он находился на командном пункте с заряженным пистолетом наготове, чтобы в случае гибели сына Александра застрелиться. За 20 минут он выкурил больше пачки папирос!
"Когда десантирование успешно завершилось, отец обнял меня и сказал: "Не посрамил, молодец!", — вспоминал Александр Маргелов.
В 1976 году после второго успешного десантирования внутри БМД при испытании парашютно-реактивной системы "Реактавр" Александр Маргелов и второй член экипажа, подполковник Леонид Щербаков, были представлены к званию Героя Советского Союза. Но, увы, высокая награда обошла героев: сначала не успели с представлением к очередному партийному съезду, а потом в конце того же года умер министр обороны маршал Гречко. В результате десантники были удостоены Ордена Красного Знамени.
После завершения службы Александр Маргелов остался верен воздушно-десантным войскам и памяти легендарного отца. В своей арбатской квартире вместе с братом-близнецом Василием он открыл домашний кабинет-музей генерала армии Василия Филипповича Маргелова.
В 2007 году была утверждена медаль Фонда содействия воздушно-десантным войскам и войскам специального назначения имени Героя Советского Союза генерала армии В. Ф. Маргелова "За полезное". Эту награду разработали Александр Маргелов и региональная общественная организация "Академия русской символики "МАРС".

Александр Васильевич Маргелов скончался в июле 2016 года.

Его брат-близнец, Василий Васильевич Маргелов окончил Институт восточных языков при МГУ им. М.В.Ломоносова, защитил дипломную работу, поразив экзаменационную комиссию своими глубокими исследованиями и прекрасным знанием арабского языка; около восьми лет прослужил офицером в системе ГРУ Генштаба, проработав в общей сложности шесть лет в арабских странах (Алжир, Египет, Йемен, Сирия, Ирак).
Далее продолжил работать первым заместителем директора Дирекции международных связей Российской государственной радиовещательной компании «Голос России»» (РГРК «Голос России»).
Майору ГРУ запаса В.В. Маргелову присвоено звание "Почетный радист России", "Почетный десантник Украины", имеет государственные награды. Скончался от обширного инфаркта в возрасте 65 лет.

Василий Филиппович Маргелов, кроме того, что является "отцом" ВДВ, был отцом пятерых сыновей. Все они так или иначе были связаны с армией. Близнецы Александр и Василий были самыми младшими из Маргеловых.
Старший, Геннадий, закончил суворовское училище, был генерал-майором.
Виталий был связан с внешней разведкой, дослужился до звания генерал-полковника. Его брат-близнец Анатолий занимался созданием новых видов вооружений, автор более 200 изобретений, доктором технических наук стал в 30 с небольшим.

Пророчество Куприна..

«Bpeмя вздорожало до того, что cкоpo начнут ночь превращать в день, ибо ужe чyвcтвyетcя потребноcть в такой yдвоенной жизни.

Cделка, требовавшая pаньше целых меcяцев, тепеpь оканчиваетcя в пять минут.

Но уж и эта cкоpоcть не yдовлетвоpяет нашемy нетерпению...

Cкоpo мы бyдем видеть дpyг дpyга по пpоволоке на pасстоянии cотен и тыcяч веpcт!..

А междy тем вcего пятьдеcят лет томy назад нащи пpедки, cобиpаясь из деpевни в гyбеpнию, не cпеша cлyжили молебен и пycкалиcь в пyть c запасом, доcтаточным для поляpной экспедиции...

И мы неceмcя cломя головy впеpед и впеpед, оглyшенные гpохотом и тpеcком чyдовищныx машин, одypевшие от этой бешеной cкачки, c pаздpаженными неpвами, извpащенными вкyсами и тыcячами новыx болезней...»

А. И. Куприн, «Молох» (1896 год)

🖼️ Трудно поверить, но на обеих картинах изображена одна и та же женщина - русская балерина и верная муза Пабло Пикассо Ольга Хохлова. Портреты написаны с разницей в 12 лет.

«Портрет Ольги в кресле», 1917 г. Короткий возврат Пикассо к классической живописи, навеянный работой над оформлением балета «Парад», сотрудничеством с Сергеем Дягилевым и влюблённостью в Ольгу Хохлову. На этом портрете он как будто пытается присвоить её, делает испанкой, добавляет нежной красоты образу. Отточенные линии, идеальная гармония. Портрет психологичен и прекрасно передаёт характер героини: она ранимая и замкнутая, хрупкая, отрешённая и немного чужая в этом ярком антураже. Любовь с грустным финалом.
«Большая обнажённая в красном кресле», 1929 г.

"Я помню свой первый бой, в котором из нас, сорока двух человек, осталось в живых четырнадцать. Я ясно вижу, как падал, убитый наповал, мой друг Алик Рафаевич. Он учился во ВГИКе, хотел стать кинооператором, но не стал…
Мы бежали недалеко друг от друга и перекликались — проверяли, живы ли. И вдруг:
— То-о-о-ли-ик!
Обернулся. Алик падает…
Рядом кто-то кричал:
— Чего уставился? Беги со всеми, а то и самому достанется, если на месте-то…
Я бежал, не помня себя, а в голове стучало: нет Алика, нет Алика… Помню эту первую потерю как сейчас…
Из оставшихся в живых сформировали новый полк — и в те же места. Грохот такой стоял, что порой сам себя не слышал.
А однажды утром была абсолютная тишина, и в ней неожиданно:
— Ку-ка-ре-ку-у!..
Петух какой-то по старой привычке начинал день. Было удивительно, как только он выжил в этом огне. Значит, жизнь продолжается…
А потом тишину разорвал рев танков. И снова бой.
И снова нас с кем-то соединили, и снова — огненная коловерть… Командиром нашего взвода назначили совсем молоденького, только что из военшколы, лейтенанта. Еще вчера он отдавал команды высоким, от юношеского смущения срывающимся голосом, а сегодня… я увидел его лежащим с запрокинутой головой и остановившимся взглядом.
Я видел, как люди возвращались из боя совершенно неузнаваемыми. Видел, как седели за одну ночь. Раньше я думал, что это просто литературный прием, оказалось — нет. Это прием войны…
Но там же я видел и познал другое. Огромную силу духа, предельную самоотверженность, великую солдатскую дружбу. Человек испытывался по самому большому счету, шел жесточайший отбор, и для фронтовика немыслимо было не поделиться с товарищем последним куском, последним куревом. Может быть, это мелочи, но как передать то святое чувство братства — не знаю, ведь я актер, а не писатель, мне легче показать, чем сказать.
Говорят, человек ко всему привыкает. Я не уверен в этом. Привыкнуть к ежедневным потерям я так и не смог. И время не смягчает все это в памяти…
…Мы все очень надеялись на тот бой. Верили, что сможем выполнить приказ командования: продвинуться в харьковском направлении на пять километров и закрепиться на занятых рубежах.
Мороз стоял лютый. Перед атакой зашли в блиндаж погреться.
Вдруг — взрыв! И дальше — ничего не помню…
Очнулся в госпитале. Три ранения, контузия. Уже в госпитале узнал, что все, кто был рядом, убиты. Мы были засыпаны землей. Подоспевшие солдаты нас отрыли.
В госпитале меня оперировали, вытащили осколок, а потом отправили санпоездом в другой госпиталь, находящийся в дагестанском городе Буйнакске.
Я из своего фронтового опыта помню госпиталь под Махачкалой, заставленные кроватями длинные коридоры. И громкий, словно пытающийся сдержать неуемную радость голос Лидии Руслановой: «Валенки, валенки…»
Пластинку ставят несколько раз. Мы знаем: это по просьбе бойца, который сейчас на операции. Ему надо было срочно ампутировать ногу, а в госпитале не осталось анестезирующих средств. Он согласился на операцию без наркоза, только попросил: поставьте «Валенки»…
Когда меня спрашивают, что мне больше всего запомнилось на войне, я неизменно отвечаю: «Люди». Есть страшная статистика: из каждой сотни ребят моего поколения, ушедших на фронт, домой возвратились лишь трое… Я так ясно помню тех, кто не вернулся, и для меня слова «за того парня» звучат уж никак не отвлеченно…
После ранения на фронт я вернуться уже не смог. Меня комиссовали подчистую, никакие мои просьбы и протесты не помогли — комиссия признала меня негодным к воинской службе. И я решил поступать в театральный институт. В этом был своего рода вызов врагу: инвалид, пригодный разве что для работы вахтера (я действительно побывал на такой работе), будет артистом. И здесь война вновь страшно напомнила о себе — требовались парни, а их не было… Так что те слезы в фильме «Белорусский вокзал», в квартирке бывшей медсестры, вовсе не кинематографические.
Лично я не стал бы называть войну школой. Пусть лучше человек учится в других учебных заведениях. Но все же там мы научились ценить Жизнь — не только свою, а ту что с большой буквы. Все остальное уже не так важно…"(с)

Анатолий Дмитриевич Папанов