Чрезвычайное посольство Далай-ламы 1901 года: зачем ламаиты ехали в Россию?

12 июня 1901 года Одесса встречала необычных гостей. На берег империи с парохода добровольного флота «Тамбов» спустились тибетские ламы из далёкой страны снегов, спрятанной в Гималаях. Тибетцев в Одессе привечали хлебом-солью. Позже в еженедельнике «Нива» в 25 номере выйдет заметка о прибытии «Чрезвычайного посольства тибетского Далай-Ламы».

Для путешественников Одесса была перевалочным пунктом. Посольство во главе с Агваном Доржиевым ехало в столицу. Ламы везли драгоценные подарки, а также «собственноручные письма Далай-Ламы» о чём и упомянули в «Ниве».

«Почти недоступная столица ламаизма первая сама шлёт своих представителей в столицу Великого Белого Царя» — подчеркнёт еженедельник. А ещё назовёт это событие важнейшим в современной жизни. Конечно, не забыла «Нива» упомянуть и о соперничестве империй на Востоке.

О том, зачем ламаиты ехали в Россию, богатых дарах и слухах о тайных русско-тибетских соглашениях накануне Британской экспедиции в Тибет рассказывала Лада Жинова.

В это время Россия и Британия вели активную политику в Центральной Азии. Британские колониальные власти интересовались Тибетом, ведь тот граничил с «имперской жемчужиной» — Индией. Страна Снегов могла стать важным стратегическим приобретением для англичан, желавших обезопасить границы. Тибет находился под контролем Цинского Китая, но империя дряхлела и разваливалась, чем и хотели воспользоваться европейские державы, откусив кусок покрупнее.

Кризис Цинской империи напрямую влиял на положение Тибета, ведь китайское правительство оказывало сильное влияние на Лхасу. С XVIII в тибетской столице служили амбани — политические резиденты из числа высокопоставленных китайских чиновников. Влияние их было велико. Император Хун Ли ещё в 1792 году, инструктируя генерала Фу Канъаня, указывал, что «отныне управление Тибетом должно эффективно контролироваться чиновником-резидентом». Позже Фу Канъань отмечал, что в делах управления Тибетом амбаням следует быть равными по статусу Далай-Ламе и Панчен-Ламе.

Фу Канъань и его подчинённые разработали проект реформ — «Указ из 29 статей». Указ усилил китайский контроль над Лхасой. Амбани влияли на регентов, находившихся при малолетних Далай-Ламах, изменилась и процедура избрания иерархов. Появился институт «Золотой урны», когда традиционный поиск нового воплощения Далай-Ламы и Панчен-Ламы заменили на лотерею.

Имена нескольких кандидатов помещали в золотую урну, затем амбани «наугад» извлекали имя нового иерарха. Это противоречило тибетской буддистской традиции.

Цинское правительство при помощи «Указа из 29 статей» активно «изолировало» Тибет. Под контроль попали все международные связи. В 1846 году миссионеру Хуку было передано распоряжение китайского императора, в котором говорилось: «Ни один монгол, индостанец (индус), патанец или ференги (европеец) не должен быть допущен в Тибет».

Но время шло, а Цинская империя впадала в глубокий кризис. Контроль над Лхасой постепенно ослаблялся. Об этом ярко свидетельствует то, что во второй половине XIX века XIII Далай-ламу опять выбрали по-старинке, в соответствии с тибетской традицией.

Между тем, положение дел в Поднебесной было шатким. Цинцы и англичане подписали англо-китайские конвенции, благодаря которым Британия устанавливала контроль над китайскими рынками. Цинцы проиграли в японо-китайской войне 1894-1895 годов, а в 1899-1901 годах восстали ихэтуани. Всё это сильно отражалось на китайско-тибетских отношениях. Китай терял своё влияние. Тибетская верхушка понимала своё положение в «Большой игре». Ламаиты во главе с Доржиевым не в первый раз приезжали в Россию. Цель их была проста и понятна: Тибет искал защиты от англичан.

А зачем России Тибет?

В конце XIX века империя развернулась на Восток. В сферу военно-политических и экономических интересов были вовлечены районы Сибири, Дальний Восток, Тихоокеанское побережье. Началось строительство Сибирской железнодорожной магистрали. Появились различные «проджекты», направленные на усиление влияния России на Востоке. Это и Русско-китайский банк Эспера Ухтомского, и планы Петра Бадмаева по присоединению к России Китая, Тибета и Монголии.

Тибет не являлся приоритетом, однако министр финансов Витте в докладе Николаю II от 3 мая 1896 года отмечал, что «по своему географическому положению Тибет представляет, с точки зрения интересов России, весьма важное политическое значение. Значение это особенно усиливалось в последнее время — ввиду настойчивых стремлений англичан проникнуть в эту страну и подчинить ее своему политическому и экономическому влиянию. Россия, по моему глубокому убеждению, должна сделать все от нее зависящее, чтобы противодействовать установлению в Тибете английского влияния».

В это время бурятский буддистский лама, дипломат Агван Доржиев, родившийся в Забайкалье, начинает совершать поездки в России. До 1901 года он был в империи дважды — в 1898 и 1900 годах.

Сам Доржиев активно выступал за сотрудничество с Россией, которая могла защитить ламаитов от англичан. В «Занимательных заметках. Описании путешествия вокруг света» он писал:

«Страна под названием Англия
по всей золотой земле
покоряет бедные народы.
Такой она имеет нрав.
[Она] использовала различные способы -
вражду и притеснения,
чтобы проникнуть в Тибет со стороны Индии».

Доржиев верил, что если Англия захочет завоевать Тибет, то «русские обязательно помогут».

«Неразумный, я думал так:
“Если Россия возьмет Тибет
под [свое] покровительство, то и у бурят
их религия
обретет благополучие.
А Тибет, получив такую защиту,
вырвется из пасти иноземного врага”».

Царские власти вели себя довольно аккуратно по отношению к Тибету. Первый приезд Доржиева в 1898 году проходил в «сдержанной, недоверчивой» обстановке. Пока что русская дипломатия не понимала пользы от близкого сотрудничества с Тибетом.

Предприятие могло обострить отношения с Англией. Однако в кругах близких к Витте и Ухтомскому идея Доржиева была встречена благожелательно. Рассчитывали, что это поможет в усилении влияния царя на Дальнем Востоке.

Через два года ситуация изменилась. Начались вторая англо-бурская война и «боксёрское» восстание в Китае. Доржиев снова отправился в Петербург.

30 сентября он снова встречается с Николаем II в Ливадии и передаёт ему письмо от Далай-Ламы.

«Если Его Величество проникнется в своей чистой душе стремлением к тому, чтобы сообразно с местом и временем, в особенности наша вера процветала более, чем доныне при благоприятных обстоятельствах в той или будущей жизни, а кроме того, будет опираться постоянно на высокое тело (прим. подразумевает Будду), являющееся залогом благоденствия и благоустройства, то от этого именно сами собою исполнятся высокие деяния по доставлению в совершенстве благоденствия всем, и Его Величество победит сопротивных и непокорных врагов. Поэтому я ради того чтобы в совершенстве устроилось благоденствие этой и будущей жизни, постоянно возношу моления о том, чтобы проявилась истинная сила при глубоком размышлении о законах веры».

(Письмо XIII Далай-Ламы царю Николаю II с предложением установить контакты между Россией и Тибетом. Источник: АВПРИ, ф. Китайский стол, on. 4911, д.1448, л.150.).

Привёз Доржиев и многочисленные дары: шелковый хадак, медное позолоченное изображение Будды, ринчены (тибетские лекарственные пилюли), среди которых были уничтожающие яд, а также золото, жемчуга и бирюза.

Весной 1901 года Доржиев вновь приехал в Россию. Встречу он описывал так:

«Русские сановники
Встретили меня хлебом-солью,
[приняли] как великого посланника
И много дней устраивали почетные приемы.

Белый царь-батор принял [меня]
С великой радостью как посланника.
Я имел аудиенцию, вручил свои подношения».

23 июня гостей торжественно представили императору и императрице. О «Чрезвычайном Посольстве Далай-ламы 1901 года» существуют воспоминания дипломата, начальника канцелярии Императорского Двора генерал-лейтенанта Александра Александровича Мосолова, фрагменты которых опубликованы в работах доктора исторических наук Марины Васильевне Монгуш.

Мосолов в своих воспоминаниях пишет: «Цель приезда тибетцев было испросить Е. В. (Его Высочество) о принятии под своё высокое покровительство Тибета. Чрезвычайное Посольство было принято в торжественной аудиенции 23-го июня с церемониалом, подобающим восточным гостям. Государь приехал во дворец с полным дежурством, в числе которого я был ещё в качестве флигель-адьютанта.

Государь получил много подарков Далай-ламы, выставленных в отдельном зале. Е. В. интересовался Тибетом как страной, расширяющей влияние России на Азию. Государь, всегда ревниво относившийся к Дальнему Востоку, миссией Посольства был чрезвычайно доволен».

Император получил новое послание Далай-Ламы, в котором тот отмечал, что направил специальных послов, «с тем чтобы надлежащим образом установить стезю, по которой русские и тибетцы, соединившись в мире, пришли бы в доброе согласие»

В ответном послании Николай II выразил надежду, что «при дружественном и вполне благосклонном расположении России никакая опасность не будет угрожать Тибету в дальнейшей судьбе его».

Тибет искал защиты у России. Однако Российская империя открыто не брала на себя никакие обязательства. Несмотря на это, в Министерстве иностранных дел России обсуждался вопрос об установлении постоянной связи с Далай-Ламой. Планировали открыть русское представительство в Лхасе, но решили воздержаться, ведь такой шаг вызвал бы протесты со стороны Китая и Великобритании.

Несмотря на «осторожную» политику империи в отношении Тибета, сам факт миссий Доржиева стала одним из поводов для обвинений со стороны англичан. К тому же, Далай-Лама не спешил вступать в переговоры с вице-королём Индии лордом Крезоном.

Уже в 1902 году стали ходить слухи о неких тайных договорах России с Китаем и Тибетом. Однозначных документальных подтверждений реального существования этих договоров нет. Российское правительство отрицало любые агрессивные намерения по отношению к Тибету.

Источником слухо