Надежды

Самый распространенный способ радоваться жизни — это обсасывание сладких надежд. Надежды лелеют, упоенно выстраивают, хватаются за них, как за единственное спасение. И страдают в основном, когда этим хрупким химерам что-то грозит.

Убей надежду, и что останется? Без нее срываются в безнадегу. Словно есть только два варианта — либо успех, на который надеются, либо полный абзац. Поэтому и радуются не настоящему, а надеждам на лучшее, и страдают не столько в реальных ситуациях, сколько от мрачных прогнозов. Даже грусть по прошлому — это такое предвидение лишенной чего-то важного жизни.

Присмотритесь внимательней: вы радуетесь не реальным победам и приобретениям, а открывающимся в такие минуты привлекательным видам на будущее. И расстраиваетесь не проигрышам и потерям, а мрачным предчувствиям грядущего ухудшения ситуации.

Так живут не настоящей, а предполагаемой жизнью. Видимо текущий миг, хоть и остается единственной реальностью, — слишком краток, чтобы принимать его всерьез. А вот будущее кажется обширным… пока ум фокусируется на опасениях и надеждах. Иного будущего для нас нет.

Зачем избавляться от желаний
Желания — это присвоение несуществующего: ум в воображении снимает кино о затмевающем реалии будущем, и принимает его за гарантированный сценарий жизни. Распаленные навязчивые желания — это и есть надежды.

Когда-то давно я вычитал, что Будда предлагал отключение желаний как средство излечения от всех проблем. И мне казалось — это какая-то запредельная фантастика для сказочных аскетов. Как так — взять и перестать желать? Нутро не подчиняется таким заклинаниям.

Но спустя годы я увидел, как желания отваливаются сами, когда обнажаешь их тщетность — беспочвенные расчеты заполучить желанное.

Желание излучает жар томления, пока рассчитываешь на его исполнение. Нет расчета — нет желания. Поэтому никто всерьез не мечтает о таких фантастических вещах, как: мир во всем мире, вечная молодость и здоровье, сверх-способности… Мечтают о том, на что рассчитывают.

От желания избавляешься, когда пронизывающе осознаешь его бессмысленность. То есть изначально в нем «смысл» маячит. Его еще называют «вторичной выгодой». Когда видишь, что «выгода» не оправдывается, мышление и поведение меняются спонтанно.

В статье «Правила отношений» я постарался описать ту самую тщетность популярных нереалистичных расчетов, которые отношения портят.

Не путайте естественное исчезновение желаний с их обесцениванием и подавлением — это кратчайший путь к самоотчуждению и депрессии. Об этом говорил подробней в статье «Любить жизнь».

Маешься от желания? Осознай необоснованность расчета — и желание уйдет. Иногда осознание накрывает мгновенно, иногда требует ювелирного анализа или «медитации» о природе явления.

Примеры

Тщетно — рассчитывать на конкретное будущее — его может не случиться.
Тщетно — доказывать правоту — этот голод никогда не унять доказательствами.
Тщетно — скандалить, рассчитывая на согласие и понимание — конфликты ведут к разрушению.
Тщетно рассчитывать на справедливость — у жизни свои неведомые нам планы.
Тщетно — умничать и рисоваться — лишаешься реальной душевной близости.
Тщетно требовать любви — принуждения к ней вызывают противоположную реакцию неприязни.
Тщетно — рассчитывать на покровительство — страх потери опор не покинет.
Тщетно — рассчитывать на взаимность, если ее изначально нет.
Тщетно оберегать ребенка на каждом шагу. Реальность не станет его жалеть, но даст ему шанс повзрослеть.
Тщетно — сопротивляться правде — самообман покоя не даст.
Тщетно — принуждать себя к осознанности. Она, как и сон, естественна — нечто из глубин начинает спонтанно интересоваться настоящим.

А на что рассчитывать можно?
Представьте, как после трудового дня, изголодавшись, вы решаете наградить себя вкусным ужином, и обтекая слюнями, несете тарелку к экрану, чтобы оттянуться за просмотром сериала. Насколько полно вы принимаете в этот миг настоящее? Ведь вы — само ожидание наступающего отрезка комнатного счастья.

Нутро настраивается на единственный вариант реальности в счастливом ублажении ума и тела. А что если на полпути тарелка с едой перевернется на пол? Маленькая частная трагедия, а?

А ведь желанного и годами ждут. Масштабные цели — масштабный облом расчет. Насколько надежны такие расчеты? Контролируем ли мы будущее? Знаем его?

Мы знаем даты, можем предсказывать статистически вероятные последствия, дела и встречи в конкретные дни. Но какими они будут, по-настоящему не знаем никогда.

Не знаешь даже, о чем подумаешь через секунду. Что есть кроме этого мига? Череда мельтешащих, пугающих и обнадеживающих миражей в уме.

Но мы врем себе, потому что любим надеяться. Не берем в расчет такую реальную вероятность, что никакого будущего для нашего драгоценного «я» может не наступить вообще. Форс-мажоры, внезапные неотложные дела, рояли в кустах и прочие спонтанности жизни — их в расчет включать не спешат.

Десять лет назад одна моя родственница неожиданно покинула тело в 30-летнем возрасте. У нее заболела голова, а через два часа ее не стало. Никто не ожидал.

Надежда — это воображаемое владение чем-то якобы реальным. Хрупкая фантазия, на которую делают ставку размером с жизнь.

Контрольные вопросы: «Чего я себе присвоил(а)? За что трясусь?»

Как приходят к осознанности
Могу ли я владеть человеком? Могу ли гарантировано проводить с ним время, когда захочу? Владею ли «собственным» телом? Гарантировано ли успешное будущее?

Никогда.

Это непростая истина. Для ума, привыкшего владеть она тревожна, потому что сжигает его эфемерные богатства. Через боль разочарования в иллюзиях приходят к осознанности.

Когда кажется, что хочешь осознанности, на деле снова пытаешься овладеть миражом, каким-то иным воображаемым состоянием. Осознанность — это вкушение того, что есть уже, каким бы оно ни было.

Реальной осознанности не хочется — ее можно только благодарно принимать — она раскрывающаяся правда. А желание осознанности — жвачка для ума, смакование «обгоняющего» реальность образа себя «лучшего», осознающего. И очередная надежда.

Осознанность вскрывает неприятие настоящего: приближаешься к нему вплотную, видишь, как этот протест против реальности требует удовлетворения. Но ты уже знаешь, что насыщать его тщетно — можно бегать от себя годами. Поэтому больше не дергаешься, не спешишь, а продолжаешь смотреть.

Становится тяжелей. Эго словно тошнит. Но если не сбегаешь, тогда блок голодного «я» пронизывает насквозь жизненной энергией. И все проходит. С потерей очередного иллюзорного владения уходят и переживания о нем. Никакого оргазмического насыщения. Просто покой и ясность.

Разочарование в иллюзорном отрезвляет и возвращает к настоящему. Все будет отпущено. Возможно, что-то останется. Мы никогда не знаем, как сложится. Будет, как Бог даст.

Игорь Саторин

Адрес статьи на сайте: https://progressman.ru/201...

Разные травмы случаются с человеком всю его жизнь с самого начала, долгосрочные последствия от травмы возникают, если есть два условия:

1. Переварить травму для психики оказалось непосильной задачей.

2. Никто человеку/ребенку не помог с ней справиться.
Дети могут пережить очень трудные вещи, если рядом есть взрослый, который окажет помощь и психологическую поддержку. Однако, множество детей живет в семьях, где царит атмосфера насилия и заброшенности, и в таких семьях воздействие и последствие насилия и заброшенности или игнорируется, или значительно преуменьшается.

Наследие травмы, ее последствия включают в себя следующее:

- Сам шок от пережитых событий. Разрушение картины мира, в которой мир - это хорошее, безопасное, благополучное место, в котором царит справедливость.
- Чувство беспомощности и бессилия себя защитить.
- Чувство тотального, сокрушительного одиночества.
- Новый образ собственного я, который выстраивается на основе травмы и который отвечает на вопрос "Почему со мной это случилось?". Ответ на этот вопрос: "Потому, что ты плохой, гадкий, недостойный, никому не нужный и не представляющий из себя ценности".
- Новые правила жизни, которые образуются на основе травматичного опыта и отвечают на вопрос "Как надо жить, чтобы травма не повторилась". Обычно правила включают в себя такие пункты как "Избегать близости", "Не показывать своих эмоций", "Поменьше шевелиться и не привлекать к себе внимания", "Прятаться от людей и жизни".

Последние пункты - это действие защитного механизма. Того самого Стражника (по Калшеду). Главная задача этого механизма - это защитить человека. В этом смысле, он действует как лучший друг. Она пытается дать ему чувство контроля в хаосе, убеждая, что дело исключительно в нем. Он плохой, поэтому с ним сделали страшное, следовательно, надо стать хорошим - и тогда страшного больше не случится. Она пытается его защитить от боли в будущем, подсказывая, что надо избегать близких отношений, ведь именно близкие бросают, насилуют, игнорируют, не будет близких отношений - не будет больше никогда боли. К сожалению, и выводы о себе, сделанные из травмы, и новые правила жизни, содержат в себе фатальные логические ошибки, и в итоге, в долгосрочной перспективе приводят к обратному эффекту: чем больше человек на эти правила полагается, тем чаще он оказывается именно в той ситуации, которую всеми силами пытается избежать.

Если он боится, что его снова бросят, он ведет себя так и выбирает себе таких партнеров, что в итоге оказывается брошенным. Если он подвергался физическому насилию, он снова и снова будет оказываться в ситуации насилия, следуя правилам, которые в сути своей пытаются его от насилия спасти.

Почему же правила не работают?

Потому, что:

1. Они создаются с учетом тех знаний о мире и жизни, которые были у ребенка на тот момент. То есть, это правила, выведенные младенцем, двухлеткой, дошкольником, и на их основе нельзя строить свою взрослую жизнь.

2. Они основываются на ложных предпосылках. Травма случилась не потому, что ребенок был плохой и недостойный. Он мог быть каким угодно, она бы все равно случилась. Не близость сама по себе приносит боль, а близость с опасными и ненадежными людьми. И так далее.

3. Они выведены на основе отношений с конкретными людьми в конкретный момент времени, а переносятся потом на весь мир и всех людей без исключения. Действительно, от пьяного отца или сумасшедшей матери надо было прятаться как можно быстрее и ни в коем случае не показывать им своих чувств, потому что это все, что может сделать ребенок.

Взрослый может сделать гораздо больше, чтобы себя защитить, но продолжая от всех прятаться, продолжая прятать свои чувства и изолировать себя от мира, он оказывается не в безопасности, а в одиночестве, без помощи и поддержки. Травмированные люди очень часто себя изолируют от всех, не поддерживают контакты с людьми, убегают от тех, кто пытается с ними дружить и любить их. Часто они говорят, что предпочитают одиночество, хотя на самом деле они не хотят одиночества. Они хотят избежать боли. Но изолируясь от мира и отказываясь от отношений, от помощи и поддержки, от ощущения своей связи с людьми и миром, они живут в состоянии хронической боли одиночества и беспомощности. То есть, именно того, чего они хотели бы всеми силами избежать.

Так травма, которая пытается стать лучшим другом, становится самым страшным врагом. Она отрезает человеку путь к исцелению, закрывая для него отношения с людьми, контакт с миром и возможность дать своей раненой части достаточно любви и поддержки для ее исцеления. Она, раненая часть, остается узником внутри, живет там без света и тепла, без доступа к помощи. Как сильно человек хочет исцелиться, также сильно он боится повторения боли, и как сильно он пытается боли избежать, также сильно он продолжает попадать в ситуации, где раз за разом испытывает ее снова. Это страшно, потому что похоже на то, когда ты отстреливаешься от врага, а все пули при этом летят тебе же в сердце.

По своему опыту я знаю, что каждый травматик верит своей травме больше, чем он верит кому бы то ни было. Он не верит другим людям, он не верит себе, он даже Богу не верит - но твердо, религиозно верит травме. До такой степени, что он в буквальном смысле готов умереть, положить всю свою жизнь для того, чтобы оставаться верным своей травме, своим убеждениям ("я плохой и недостойный") и своим правилам жизни ("никому нельзя верить, кругом враги"). Он до такой степени сохраняет верность этим постулатам, что может создавать себе врагов и доказательство собственной недостойности буквально из воздуха.

Бывают моменты, когда у него немного проясняется в голове и душе, и он понимает, что нельзя так жить, что он сам себя загоняет в гроб и лишает себя возможности построить хорошую, безопасную жизнь, в которой есть все нужное. Очень часто травматики хорошо знают, что с ними происходит, головой понимают причинно-следственные связи и чисто на интеллектуальном уровне видят, что делают неправильно. Они могут досконально знать все-все-все о своей травме. К сожалению, одного понимания - мало. Травма - это опыт, а наследие травмы - это то, что из опыта выросло. Наследие опыта можно исцелить только новым опытом, детально прожитым и прочувствованным много-много-много раз.

Те, кто пытался спасать травматиков и отогреть их своей любовью, очень хорошо знают: можно любить его так сильно, как никого и никогда, можно заботиться о нем и поддерживать его, и делать это годами. Только это практически никогда ничего не изменит. Он будет продолжать чувствовать себя брошенным и нелюбимым, и верить, что кругом враги. Вся выданная ему любовь, все тепло будет улетать как в черную дыру, в бездонный колодец даже краешком не прикасаясь к его боли и не утешая ее. Нельзя спасти того, кто не принял решение спасти себя и быть спасеннным. Человек может спасти себя только сам, другие же люди могут только помогать ему в этом пути и поддерживать его, но не смогут сделать за него его работу.

Он - единственный, кто может проделать эту внутреннюю работу и пройти этот путь исцеления, шаг за шагом. Обычно люди задают два вопроса:

1.Как все-таки помочь травматику? Я бы сказала, что лучший способ ему помочь - самому или самой пойти на терапию. Вы не просто так оказались в этих отношениях. В них очень легко убедить себя, что больной и сломанный - это он, а нормальный и сильный - это вы, которые его спасаете. На самом деле, у вас скорее всего одинаковые проблемы. Так что начав работать над своими, вы своим примером, своей укрепляющейся здоровой частью личности сможете и его вдохновить на исцеление. Это лучшее, что вы можете для него сделать.

2. Как исцелять свою травму? Я кроме терапии не знаю других способов. Практически все травмы случаются в контексте отношений, поэтому исцелить их можно только отношениями, что и происходит в терапии, внутри терапевтических рамок. Обычными человеческими - вряд ли. Как я выше сказала, в пару к травматику обычно попадает такой же травматик, а один потерявшийся в лесу слепой другого слепого из леса не выведет. Они могут только бродить вместе и теряться еще больше. Кроме того, работа с травматиком - это тяжелая, изнурительная работа. Ее надо оставлять специалистам.

Зачем вообще исцеляться? Спросите себя, что для вас самое главное? Всю жизнь самым главным было избегать боли, вы привыкли, что это ваша основная мотивация. Но за ней, под ней, в глубине души вы ведь хотите совсем не этого. Вы хотите, чтобы вашей раненой части стало лучше, чтобы ей не было так больно и одиноко. Потом спросите себя, сколько поддержки и любви она получила, пока вы жили со своей травмой и не делали попыток ее исцелить? Хотите ли вы, чтобы так было всегда? Стоит ли возможность дать своей раненой части долгожданное тепло и заботу того риска, на который придется пойти ради исцеления? На мой взгляд - стоит.

© transurfer