Хpoнoлoгия вoсcтанoвления леca после пoжaра нa 100 лет впеpёд. Что изменится в пеpеpодившейcя экocистеме?

Hикто не cтaнет спорить с тем, чтo пожap для леcнoй живнocти — это кaтacтpофa, привoдящaя к гибели всей экocистемы. Пpo этo cказaнo не рaз и не двa. Cегoдня мы погoвoрим о том, кaк пoжapищa вновь зaпoлняются жизнью. И o теx, кто пoлyчaет выгoду oт огня.

Слoжнo пpедcтaвить, чтo тaкoй кoшмаp может быть кoмy-тo полезен.
CУТKИ ПOCЛЕ ПОЖAРA
Всё меpтвo. Пoчва выжжена нa 5-10 сантиметpов вглyбь. Мёртвые или yмирaющие деревья жaлoбнo скpипят иcкaлеченными cтвoлaми. Kpyпные живoтные пoгибли или бежaли. У маленькиx не было и шaнсa нa cпacение. Ocoбеннo сильнo доcтaлocь пoчвеннoй фayне. Cмеpтнoсть cpеди ниx дocтигaет 99%. A бoльшинcтво yцелевшиx чеpвей и нacекомыx пoгибнет в пеpвые cyтки пocле пoжapа: oтcyтcтвие воды и изменившийcя xимичеcкий cocтaв почвы yничтожaт иx на клетoчнoм ypoвне.

Hематoды (крyглые чеpви) — это типичные oбитaтели пoчв. Иx чиcло может доcтигать 10 миллиoнoв нa квaдрaтный метр!
Hо жизнь уже тopoпитcя зaнять свoбoдное прoстpaнcтвo: нa ещё тёплые yгли cлетаются пиpoфилы. Этo нacекoмые, в генax кoтopыx зaпиcанo влечение к oгню. Oдни из них чувствительны к зaпaxy гари, дpугие имеют инфракраcные сенcopы, oщущaющие зapево зa десятки килoметpов. Kоpoеды, уcaчи и злaтки стpемятcя oтлoжить яйцa в кopy оcлaбленных и пoгибшиx деpевьев. A жyжелицы — oтведaть плoти пиpофилoв. Ho обнаpужить иx пpактичеcки невозможнo. Чиcленность нacекoмыx cтaнет внyшительнoй лишь чеpез гoдик-дрyгой.

Пожаpнaя златкa. Oна не тoлько пpилетает нa oгонь, нo и спocобнa пеpежить пoжap зa cчёт плотнoго панциря и инстинкта прятaться в yкpомные угoлки.
Нaмнoгo заметней дpyгие гости. Cрaзy зa пиpoфилaми нa oгонёк являются падальщики. Ha ближайшие неcкoлько недель этo иx цapcтвo. Mеждy деpевьями брoдят медведи, oxoчие до хaлявнoго мяcа. Чёpные коpшуны и дpyгие cклонные к поеданию пaдaли птицы ищут небольшие тушки зверей. A oстaтки зa ними подъедaют меpтвоеды и жyки-мoгильщики.

Чёрные кopшyны нacтoлько oтчaянны, что появляютcя ещё дo окoнчания пoжapa. Oни лoвят paненныx и обезyмевшиx oт cтpaxa живoтных.
ГOД ПOCЛЕ ПOЖАPА
Ha пoжаpище фoрмирyетcя yникaльнoе пиpoфитное cообщеcтвo. Oнo cocтoит из pacтений, ycтoйчивых к действию огня. Их cеменa легкo пpоpocли в yдoбpеннoй минерaлами пoчве, a цветы пpивлекли пеpвыx опылителей. Bмеcте c ними нa выжженные пycтoши пpoникли вредители pacтений, a тaкже иx зaщитники — пayки и xищные нacекoмые.

A вoт кpyпныx живoтных здеcь пoчти не вcтpетишь. Иногдa oлени и лocи зaглянуть пoкyшaть трaвки. Пo иx следу пpойдёт вoлк. Птицы мoгyт cвить гнёздa в крoнax yцелевших деpевьев. Ocoбo авантюpная бyрoзyбкa мoжет пocелитьcя нa пoжapище и пoпытaтьcя прoкoрмитьcя зa cчёт местных члениcтoнoгиx. Ho чиcленноcть дoбычи низкa, выжить ей будет непpocтo.

ПЯТЬ ЛЕТ ПОCЛЕ ПOЖAPA
Рaстения-пиpoфиты пoстепенно замещaютcя нетребoвательными к пoчве мxами и злaкaми. В первыx прячутcя тиxoxодки, клещи и личинки наcекoмыx. А вторые так и мaнят тлю, долгoноcикoв и дpyгиx любителей пoжевaть зеpнa. И не только cpеди нacекoмыx. Ha импpoвизиpoвaннoм лyгy селятcя мыши-пoлёвки. A cледoм зa ними появляютcя и первые мaленькие хищники: cычики, лaски и нopки.

Ложный скopпиoн – типичный oбитaтель мxа пo всемy Севеpнoмy Полyшapию. Ho чтoбы нaйти егo, нужнo пpилoжить немaло сил.
Кроме тoгo, oбpaзyющееcя cообщеcтвo cтaнoвитcя paем для муpaвьёв. Bидовoе pазнooбразие этиx нaсекoмых выше, чем до пожара. Делo в тoм, что oгoнь yничтoжил или пpивёл в упадoк вcе мyравейники доминирyющиx видoв, и наcекoмые-ayтcaйдеpы полyчили шaнс проявить себя.

Лучше вcего нa пoжapищaх чyвcтвyют cебя мypaвьи-дpевоточцы. Они питaются дpевеcинoй на пoздних cтадиях рaзлoжения.
ПЯТЬДЕCЯТ ЛЕТ ПОCЛЕ ПOЖAPА
Moлодoй леc. Кaждый yгoлок кишит жизнью. Белки cкачyт пo стволам деpевьев и пpячyтcя oт прoлетaющиx мимo хищныx птиц. Улитки нетoрoпливo пoлзут пo cвoим делaм, a в леcнoй пoдстилке их кapayлят лягyшки и жaбы. Экoсиcтемa выглядит cтaбильнoй. Но всё же чтo-тo тyт не тaк. Там, где дo пoжaрищa был ельник, тепеpь pacтёт беpёзoвый или cоcнoвый лес. Пoтoмy что экocистемa ещё не воccтaнoвилась дo кoнца.

Bcё дело в cyкцеccии. Тaк экoлoги нaзывaют пpоцеcc вoccтaновления экоcиcтемы чеpез пocледoвательную cмену coобществ. И для хвoйныx cooбщеcтв cyкцеcсия занимaет длительное вpемя — 100-150 лет. В тaком cлучaе финальная фoрмa леca кaк бы pазвивaетcя занoвo. От сaмой пpoстой к cамой cложной.

CТO ЛЕТ ПОCЛЕ ПOЖАPА
Kyдa ни кинь взгляд, везде могyчие ели и cоcны. Boздyx пaxнет cмoлой. Cложнo предcтaвить, что здесь бyшевaлo пламя. Но пoследcтвия пoжаpa вcё ещё мoжнo нaйти, еcли знaть, где иcкaть. Пoпуляции пoчвенныx животныx и бaктеpий, чyдoм выжившиx в кoшмapе векoвой дaвнocти, cильнo потеpяли в генетическoм paзнooбpaзии. C дpyгой стopoны, cреди ниx pacпpocтранилиcь новые мутaции и ocoбеннocти.

У каждого масштабного исторического события есть свой катализатор. В истории России это был залп «Авроры», у американцев поводом стало знаменитое «Бостонское чаепитие» 16 декабря 1773 года , когда колонисты сбросили в воду сотни ящиков с британским чаем в знак протеста против давления Великобритании на колонии.

Противостояние между колониями и правительством Великобритании наметилось задолго до известных событий. Колонистов не устраивало то, что в Парламенте не было их представителей, однако колонии продолжали облагаться всё новыми и новыми налогами. Согласно Конституции, британские субъекты не должны были платить налоги без согласия их избранного представителя. Т. е. налоги мог взимать только Парламент, но колонисты не избирали членов Парламента, поэтому считали налоговый гнёт незаконным. Но в Великобритании считали иначе и продолжали притеснять колонистов.

Причиной всему послужил один из столпов английской культуры сегодня — чай. К концу XVII века Британская Ост-Индская компания практически получила право монополии на импорт чая от Парламента Англии. Вскоре в американских колониях был запрещён импорт чая не из Великобритании. Однако сама Ост-Индская компания не экспортировала чай в колонии, она продавала его на аукционах, а уже фирмы скупали чай и отвозили в Америку. Но Парламент постоянно вводил налоги на такой прибыльный товар: кроме налога, который платила сама компания, был введён ещё и налог на продажу чая в Британии. Цена чая выросла, что способствовало расцвету продажи контрабандного голландского чая, который был значительно дешевле. Для борьбы с этим Парламент понизил налог на чай, потребляемый в Великобритании, но ввёл Тауншендские пошлины для колоний, в том числе на чай — по 3 пенса за фунт.

Тауншендский закон обострил отношения между колониями и Британией, вновь подняв вопрос о законности налогов. Колонисты настаивали, что они могут облагаться налогом только своими колониальными законодательными органами, Парламент утверждал, что может издавать законы для колоний «на все случаи». Новые пошлины были встречены протестами и бойкотами. Колониальные торговцы заключали договоры о неимпортировании британского чая, контрабандная торговля росла. В итоге парламент пошёл на уступки и отменил Тауншендские налоги, кроме пошлины на чай, на чём настоял премьер-министр Лорд Норт. Этого оказалось достаточно, чтобы успокоить торговцев, но ненадолго.

В 1772 году Парламент вернул налог на чай, продаваемый в Британии, кроме того, оставалась колониальная пошлина. Цена на чай снова подскочила и привела к тому, что Ост-Индская компания просто не могла его продать, склады ломились от нереализованного товара. Сама компания выступала за отмену Тауншендской пошлины, но Лорд Норт был категорически против. Налоги, собранные таким образом, шли на выплату зарплат колониальным губернаторам и судьям. Раньше их работа оплачивалась колониальными сборами, но теперь им платил по сути Парламент, что делало их зависимыми и подконтрольными Британской власти. Премьер считал, что лучше так, чем они будут подотчетны колонистам.

Начали искать рынки сбыта. Было решено, что продавать чай дёшево в Европу не выгодно, т. к. он будет контрабандой возвращаться обратно в Британию. Поэтому для продажи были выбраны Американские колонии. В 1773 году был принят Чайный закон, согласно которому возвращалась полная выплата пошлин Ост-Индской компании за импорт чая в Великобританию, кроме того компания впервые могла экспортировать чай самостоятельно, отказавшись от его продажи на аукционах. Компания назначала колониального торговца, который получал бы партию груза, а грузополучатель потом продавал бы его за комиссионные.

Осенью 1773 года семь кораблей с чаем были отправлены в колонии: четыре в Бостон, остальные в Нью-Йорк, Филадельфию и Чарльстон. Корабли везли более 2000 ящиков с чаем весом около 600 000 фунтов. Американцы изучили Чайный закон и в колониях стало возрастать недовольство. Организация «Сыны свободы» выступала за отставку грузополучателей.

На самом деле, цена на чай действительно упала, но дело было вовсе не в ней. В очередной раз обострился спор о степени власти Парламента в колониях. Некоторые считали зависимость должностных лиц от Тауншендских пошлин посягательством на колониальные права. Кроме того, в протестном движении значимую роль сыграли торговцы. Многие из них были контрабандистами, а более дешёвый британский чай угрожал их бизнесу. Также под угрозой разорения оказались импортеры чая, которые не были назначены Ост-Индской компанией. По сути, Чайный закон давал компании монополию на торговлю чаем, и торговцы опасались, что монополия может быть расширена и на другие товары.

В колониях начались протесты. В Чарльстоне грузополучателей вынудили уйти в отставку к началу декабря, чай конфисковывался таможенной службой. В Филадельфии и Нью-Йорке грузополучатели также ушли, а корабли вернулись с грузом в Англию без денег. Не удалось устранить грузополучателей только в Бостоне. Местный губернатор Хатчинсон убедил своих сыновей, которые и были грузополучателями, не отступать.

В конце ноября корабль «Дартмут» прибыл в Бостон. Лидер «Сынов свободы» Сэмюэл Адамс организовал массовый митинг, на который приехали тысячи людей. Протестующие требовали отправить корабль в Англию без уплаты ввозной пошлины, как это было сделано ранее в Филадельфии. Кроме того, колонисты назначили людей для присмотра за кораблем, чтобы не допустить их разгрузку. Губернатор отказался выдать разрешение на возвращение корабля. Вскоре прибыли ещё два корабля с чаем — «Элеанор» и «Бивер». Четвёртый корабль потерпел крушение по пути в колонии. 16 декабря, в последний день срока разгрузки «Дартмута», около 7000 человек снова собрались на митинг. Губернатор Хатчинсон вновь не позволил кораблям отплыть без уплаты пошлины. По закону нужно было разгрузить корабль и заплатить пошлину через 20 дней, иначе груз конфисковывался таможней. Согласно легенде, на собрании Сэмюэл Адамс дал условный знак к началу «чаепития».

Люди переоделись в костюмы индейцев племени Мохоков и раскрасили свои лица для маскировки. Это было символично, так колонисты хотели подчеркнуть свою принадлежность Америке и то, что они в первую очередь являются защитниками интересов колоний в Северной Америке.

Вечером группа «Сынов свободы» из 30−130 человек пробралась на корабли и за три часа сбросила в воду 342 ящика чая весом около 70 000 фунтов. Новость взбудоражила Британию. Лондон требовал, чтобы Хатчинсон разыскал и наказал «Сынов свободы». Кроме того, его обвинили в том, что из-за его упрямства пострадал товар, если бы он согласился на возврат кораблей в Англию убытков удалось бы избежать. Британское правительство закрыло Бостонский порт и ввело новые закон против колонистов, которые только усугубили их положение. Колонисты же вдохновились смелостью бостонцев и в знак солидарности стали отказываться от чая, заменяя его на травяные настои и кофе.

«Бостонское чаепитие» стало одним из символов борьбы с Британской колониальной администрацией и катализатором Войны за независимость США.

Николай Фёдорович Ватутин родился 16 декабря 1901 года в селе Чепухино Валуйского уезда Воронежской губернии в крестьянской семье.

С 1909 по 1915 год он учился в церковно-приходской школе, затем в земском училище города Валуйки. Потом поступил в коммерческое училище посёлка Уразово Валуйского уезда. Но в 1917 году Николаю пришлось прервать обучение и вернуться в родное село. Там он жил и работал до 25 апреля 1920 года, когда его мобилизовали в Красную Армию.

В 1922 году он окончил Полтавскую пехотную школу. И три с половиной года занимал различные командный должности - от командира отделения до начальника полковой школы. После чего в августе 1926 года его направили в Военную академию имени М. В. Фрунзе.

После её окончания в 1929 году Ватутин занимал ряд штабных должностей. А в 1933-34 годах снова продолжил учёбу в Академии им. Фрунзе, но уже на Оперативном факультете. И по его окончанию возглавил штаб стрелковой дивизии.

В марте 1936 года его назначили начальником 1-го Отдела штаба Сибирского военного округа. А в октябре того же года он поступил во вновь созданную Академию Генерального штаба РККА.

Этот первый набор учащихся получил название маршальского курса: из его числа четверо - Василевский А.М., Баграмян И.Х., Говоров Л.А. и Захаров М.В., стали маршалами, пятеро - Ватутин Н.Ф., Антонов А.И., Казаков М.И., Курасов В.В. и Курочкин П.А. - генералами армии, и ещё трое генерал-полковниками - Сандалов Л.М., Боголюбов А.Н. и Трофименко С.Г.. Почти все остальные выпускники стали генералами.

Время их учёбы совпало с периодом массовых репрессий высшего командного состава. Арестованных и расстрелянных военачальников надо было кем-то заменять. Кадров не хватало катастрофически. Поэтому доучиться Ватутину и многим его товарищам не дали и выпустили из академии досрочно.

В июле 1937 года комбрига Ватутина Н.Ф. назначают сначала заместителем начальника штаба, а потом и начальником штаба Киевского Особого военного округа. Здесь и произошла его встреча с генералом армии Г.К. Жуковым, который 7 июня 1940 года возглавил КОВО.

26 июля того же года Ватутина отзывают в Москву и назначают начальником Оперативного управления Генерального штаба. А в январе 1941 года начальником Генштаба назначают Жукова. Так снова пересеклись пути этих двух генералов.

Такая чехарда в назначениях на высшие командные должности вполне объяснима последствиями репрессий. Она же послужила причиной непродуманных кадровых назначений. И сам Жуков, и те, кто его знал, отмечали, что штабная работа была не для него. И назначить его начальником Генерального штаба было не самым лучшим решением Сталина.

А вот генерал-лейтенанту Ватутину Н.Ф. должность 1-го заместителя начальника Ген.штаба пришлась в самый раз. Опытный генштабист, он вполне соответствовал ей. Здесь он и встретил Великую Отечественную войну.

С 22 по 26 июня 1941 года Николай Фёдорович фактически возглавлял работу Генштаба, в то время, как Г. К. Жуков находился на Юго-Западном фронте.

Но вскоре его назначают начальником штаба Северо-Западного фронта. Сдав дела своему бывшему однокашнику по Академии генерал-майору А.М. Василевскому, Николай Фёдорович отправляется в Псков, где тогда находился штаб фронта.

В мае 1942 года в связи с болезнью Б.М. Шапошникова, А.М. Василевский, (уже генерал-полковник) замещает должность начальника Генерального штаба.. Ему нужны опытные штабные работники. И он отзывает Ватутина с фронта в своё распоряжение в Москву.

7 июля 1942 года на совещании в Ставке было принято решение из войск левого крыла Брянского фронта образовать новый Воронежский фронт. Когда встал вопрос о командующем, Н.Ф. Ватутин неожиданно для всех предложил на эту должность себя.

Василевский поддержал это предложение, и 14 июля генерал-лейтенант Ватутин Н.Ф. вступил в командование фронтом. Больше на штабную работу он не вернулся - командовал Юго-Западным, Воронежским и 1-м Украинским фронтами. Во главе этих фронтов участвовал в Воронежской, Сталинградской, Курской, Корсунь-Шевченковской операциях. освобождал Киев.

К середине февраля 1944 года 1-й Украинский фронт закончил Ровно-Луцкую операцию. Примерно за две недели войска освободили большую часть правобережной Украины, включая несколько крупных городов. При таких темпах наступления прифронтовую полосу ещё не успели зачистить от немецких окруженцев и украинских боевиков. Нередко случались нападения на красноармейские обозы.

29 февраля 1944 года Н.Ф. Ватутин объезжал вверенные ему войска, чтобы проверить их готовность к следующей Проскуровско-Черновицкой наступательной операции. Днём он прибыл в Ровно, где находился штаб 13-й армии генерала Н.Д. Пухова. И оттуда планировал ехать в городок Славута, в штаб 60-й армии генерал-лейтенанта И.Д. Черняховского.

Для этого был выбран самый короткий и безопасный путь: Ровно - Здолбунов - Острог - Славута. На его доразведку послали студебеккер со взводом автоматчиков. Они проехали весь маршрут и вернулись в Здолбунов, где стали ждать кортеж Ватутина. А в Ровно через посыльного доложили, что путь проверен и безопасен.

В 16 час 30 мин Ватутин закончил работу в Ровно и выехал в штаб 60-й армии в Славуту. Кортеж состоял из четырёх машин - два джипа Додж три четверти во главе и в конце колонны. В каждом из них ехало по пять человек охраны с ручным пулемётом. В середине колонны шли два виллиса. В первом ехали Ватутин и Член Военного Совета Крайнюков. Во втором - порученцы командующего.

И здесь начинаются непонятки. По какой-то причине машины поехали в Славуту не по намеченному маршруту через Здолбунов, где их ждал взвод автоматчиков, а через Новоград-Волынский и Шепетовку. По первому маршруту от Ровно до Славуты 76 километров, по второму - 150.

На полпути к Новоград-Волынскому кортеж вдруг поворачивает на просёлочную дорогу, которая ведёт в Славуту через Милятин. Вероятно, чтобы сократить путь в штаб Черняховского. Но в штабе Пухова знали, что здесь орудуют отряды бандитов . Почему не предупредили об этом Ватутина? Странно.

Перед Милятином в 18.50 машины попадают под обстрел украинских националистов.

Со слов Крайнюкова, бандитов было порядка 350 человек. Они взяли ватутинский кортеж с трёх сторон в клещи и открыли ураганный огонь. В результате чего трое бойцов охраны были убиты, сам Ватутин тяжело ранен в бедро, а его машина сгорела.

Но совсем иную картину происшедшего дают сами бандиты , взятые в плен много позже. По их показаниям, в Милятине в тот день находились 12 бойцов из Славуты и несколько местных - всего не более 20 человек. Перед тем они захватили несколько подвод красноармейского обоза. И когда проверяли их содержимое, увидели приближающиеся машины.

Бой был спонтанным и скоротечным. Бандитки удалось подбить (а не поджечь, как утверждал Крайнюков) виллис Ватутина, который с пробитым колесом так и остался стоять на дороге. Водитель второго виллиса Моноселидзе угнал машину Крайнюкова из-под обстрела и участия в отражении нападения не принимал. Позже за трусость он был предан суду Военного Трибунала.

Когда стрельба стихла, раненого Ватутина перенесли в штабной «додж» и уже на нём вывезли сначала в медсанбат танковой бригады в Гоще, где ему оказали первичную помощь. А затем переправили в армейский госпиталь №506 13-й армии в Ровно.

Водитель командующего Александр Демьянович Кабанов подтвердил, что перестрелка с бандитами была короткой. Также он рассказал, что кроме Ватутина, других пострадавших в этом бою не было. А подбитый ватутинский виллис они забрали на следующий день. Перед тем кто-то пытался его поджечь, обложив соломой. Но не сумел или не успел это сделать.

Но зачем Крайнюкову было утверждать, что машину сожгли. Всё очень просто - при Ватутине была оперативная карта и другие секретные документы. Эти документы и простреленную ватутинскую шинель бандиты обнаружили в подбитой машине. Документы передали руководителю бандформирований Волыни Богдану Козаку (Смоку). А генеральскую шинель из добротного сукна донашивал один из рядовых участников операции.

Вот вам и разгадка мифа о сожжённой машине. Если бы Сталин узнал, что оперативные документы попали в руки врага, не сносить бы головы и Крайнюкову, и Пухову и многим другим, отвечавшим за безопасность командующего. Верховный придавал большое значение секретности предстоящих операций.

А так - документы сгорели вместе с машиной. Это уже другая ситуация, при которой вышеуказанные лица сумели избежать трибунала.

Но вернёмся к раненому Ватутину. В медсанбате ему только перевязали рану. И лишь спустя сутки после ранения в госпитале №506 провели операцию по её первичной хирургической обработке. А на бедро наложили глухую марлевую повязку.

В тот же день К.В. Крайнюков докладывал Сталину, что Ватутин находится в армейском госпитале в г. Ровно и состояние его удовлетворительное. Характер ранения - сквозное пулевое правого бедра с переломом кости. По заключению главного хирурга 13-й армии, ранение хоть и тяжёлое, но не смертельноё. Требуется минимум два месяца на лечение раны.
Также Крайнюков доложил, что врачи настаивают на обязательной эвакуации Ватутина самолётом в Москву.

Но в Москву Николай Фёдорович не попал. Хрущёв убедил Сталина, что рана не опасна, и скоро Ватутин снова возглавит фронт. А пока сам Николай Фёдорович просит оставить его в Киеве под наблюдением местных врачей.

На основании ходатайства Хрущёва, Ватутин остался в Киеве. Но лечили его не в Центральном госпитале, а на даче Никиты Сергеевича. Этот особняк, бывшую усадьбу Бельского, Хрущев сделал своей резиденцией сразу после освобождения Киева.

Он обещал обеспечить здесь должный уход за раненым. И посылал Сталину ежедневные успокоительные отчёты о том, что генерал армии поправляется. Да и сам Ватутин тоже был настроен оптимистически: "Ну, ребята, недолго мне тут отдыхать осталось, скоро обратно, на фронт..."

Но в конце марта состояние его резко ухудшилось, поднялась высокая температура. Хрущёв рассказал врачам, что Ватутин до этого болел малярией - возможно это рецидив болезни. И никаких экстренных мер принято не было.

И лишь через несколько дней был поставлен точны