- Мамочка, купи мне попугая. Пожалуйста! Желтого!

Ничего себе утро начинается…
Я нисколько не сомневалась, что нечто после слова «купи» должно быть желтым. Потому что желтый цвет в Сашкиной системе ценностей вышел в фавориты, и последние три месяца я покупала исключительно желтые вещи.
Он просил желтую футболку, желтые сандалии, желтую машинку, конфеты в желтых фантиках и желтый виноград. (Виноград, кстати, был только слегка желтоват), а продавщица вообще мыслила только двумя категориями: черный и зеленый. Она громко назвала наш желтый виноград зеленым, брякнув гроздь полупрозрачных ягод на весы, и Сашка залился ревом: «Я хочу желтый!» Пытаясь выправить ситуацию, я стала подмигивать продавщице, и успокаивать Сашку, что сейчас нам милая женщина выберет самый желтый виноград. Но милая женщина категорично заявила, что желтого винограда не бывает, чем моментально избавила себя от общества странной мамы с нервным тиком.
Виноград мы купили в соседнем ларьке у улыбчивой девушки, которая легко согласилась за 50 рублей выручки признать зеленый виноград желтым.)

Почему в этот раз потребовался желтый попугай? Ничто не предвещало такой угрозы моему спокойствию. Ни книги, ни мультики, ни игры, ни диалоги, ни окружающая обстановка в последнее время не были наполнены попугаями. Откуда в голове у Саньки появилась эта идея, и что послужило импульсом – для меня остается загадкой.

— Пожалуйста, купи мне попугая!

Меня очень умиляют домашние питомцы, но исключительно когда они живут в чужих домах. Попугай в моих дерзких мечтах не фигурировал, в планы не вписывался, в смете расходов не значился, да и комнате явно не находилось места для желтой клетки с желтым попугаем.
— Купи попугая! Ну пожааалуйста! – атака продолжалась все утро.
Когда Сашка так тянет «Пожалуйста» и смотрит в глаза, я пугаюсь. Пугаюсь, что могу согласиться. Поэтому разрываю зрительный контакт, и чтобы прекратить гипнотическое действие волшебного слова, начинаю говорить сама. Банальные, в принципе, вопросы:
— А кто будет его кормить?
— Я!
— А когда мы уедем к бабушке, попугай останется дома один. Кто будет его кормить?
— Не знаю.
— А ты подумай. Когда придумаешь ответ, мы вернемся к этому вопросу.
Расцеловав Сашку в обе щечки, передаю его воспитателю, выдыхаю, и, выйдя из садика, забываю про попугая.

Вспоминаю через 10 часов, в этом же садике, когда Сашка выбегает мне навстречу с криком: «Я придумал! Мы его с собой возьмем! Пошли в магазин за попугаем!»
И мы идем в зоомагазин.
По дороге у меня еще теплится надежда, что в магазине окажутся только зеленые и голубые попугайчики. Ни фига… Два бессовестно желтых волнистика активно разбрасывают корм вокруг себя. Зернами и опилками пол усыпан в радиусе метра от клетки. Сразу посещает мысль, что теперь мне точно понадобится робот-пылесос.
— Мой вот этот! С белым хвостом! – восторженно вопит Сашка.
И я зову консультанта.
Консультант учтиво спрашивает:
— Что бы вы хотели узнать о птицах?
— Я ничего не знаю о попугаях, выдайте мне минимум необходимой информации об их содержании.
(На самом деле мне очень хочется услышать нечто, что будет веской причиной, по которой мы никак не можем завести попугая)

Из потока информации я вылавливаю фразу: «Пугается резких звуков» и обращаю внимание продавца на факт, что в квартире потенциального попугаеприбретателя двое детей.

Продавец видимо очень любит птичек и искренне за них переживает. Он высказывает опасение, что от постоянного стресса попугайчик может заболеть. Потом с испугом смотрит на Сашку, который в этот момент, подлетает к нам с криком «Я нашел для него желтую клетку!»
Глаза у продавца становятся еще шире. Небольшая пауза, и продавец осторожно говорит:
— Вообще, не рекомендуется заводить питомцев, пока ребенку не исполнится 6 лет.
Я прошу его повторить это еще раз, погромче, сделав акцент на слове «шесть».
Потом присаживаюсь до уровня Сашки и с интонацией «дорогой, я сделала все, что могла», поглаживая его по спине, говорю:
— Ты слышал? Попугая можно покупать только когда тебе будет шесть. Иначе попугайчику у нас будет плохо, и он может заболеть.
— А мне десять – парирует Сашка.
Я порой забываю, что Сашке — десять. Помню, что четыре. Об этом же напоминает свидетельство о рождении. Но ровно с того момента, когда десять лет исполнилось старшему брату, Сашка убеждает окружающих, что ему никак не меньше. Иногда ему бывает «шешнадцать»…
— Ладно, десять, – соглашаюсь я, – а надо, чтоб было шесть. Понял?
— Понял.
— Тогда скажи попугайчикам «До свидания» и пойдем в другой магазин купим что-нибудь вкусное.
— Мороженое!

«Десять» Сашкиных лет – прекрасный возраст. Его еще можно легко уговорить, переключить внимание. Главное дать понять, что мама не игнорирует его потребности, что все, о чем он говорит и чего хочет – это очень важно.
психолог Анна Быкова